– Проскользнем, – сказал я, – а если что, прорвемся. Но тогда, правда, поймут по дыре, где мы и в каком направлении прем. А конные отряды, меняя коней, могут обогнать нас и устроить засады.
– Прорвемся, – подтвердил Фицрой уверенно, но уже без апломба.
Я подумал, оглядел их всех.
– Возможен вариант попробовать навести на ложный след, как нас навели. Например, Понсоменер или Фицрой как можно скорее доставляют принцессу в Нижние Долины, а я с кем-нибудь увожу погоню в другую сторону.
– С кем-нибудь, – обронил Рундельштотт, – это со мной? Но не забывай, у них есть хорошие следопыты. И если наш след разделится, они пойдут по обоим.
– Значит, – сказал я, – так и сделаем. Вы втроем продолжайте путь, а мы с Понсоменером постараемся напороться на группку помельче, вступить в бой, а потом увести за собой. Ваше высочество, мне понадобится что-то из вашей одежды… Нет-нет, раздеваться совсем не надо, достаточно платка, обрывка кружев с вашего платья… я постараюсь оставлять на видном месте, пусть знают, вы с нами, и стараются догнать…
Я подавал стрелы, Понсоменер убил всех троих на конной заставе, трупы оттащили в кусты, он быстро раздел двух, точно определив их габариты, одежда чистая, без крови, из глазниц у обоих все еще торчат стрелы.
Кони волновались, но подпустили нас, зачуяв знакомый запах одежды хозяев. Я поднялся в седло, сказал тихо:
– Готов?
– Ко всему, – ответил он еще тише.
– Поедем прямо через лагерь, – сказал я. – Там меньше всего ожидают нас увидеть. Только держи флягу в руке и делай вид, что вот-вот рухнешь с коня, настолько пьян.
– Да, глерд Юджин.
– Говорить буду я. Вроде бы трезвее, понял?
– Все исполню, – ответил он послушно. – Я вообще-то исполнительный. Так меньше проблем, я уже запомнил…
Я очнулся с трудом, перед глазами туман рассеивается медленно и неохотно, тело застыло, руками двигать не могу… Ах да, дышать тоже трудно, крепкая и толстая веревка прижимает меня спиной к некому толстому столбу из камня…
– Командир, – донесся тихий голос, – вы уже очнулись. Я рядом…
Я с трудом повернул голову, это получается, Понсоменер в двух шагах привязан точно так же к колонне, руки вытянуты вдоль тела, веревка ровными рядами от плеч и до пояса.
Еще раз попытался двинуть руками, увы, плотно прижаты от плеч и до запястий, могу только чуть двинуть кистями, но они и раньше у меня были негибкими.
– Держись, Понс, – сказал я, – как мы сюда попали? Ничего не помню…
– Сеть, – ответил он негромко. – Нас ждала засада. Набросили огромную сеть, а когда схватили в ней, чародей навел морок, влил нам какое-то зелье. Я хоть и выпил, но на меня не очень-то подействовало, а вот вы заснули…
Я торопливо повел взглядом по сторонам. Под верхние веки словно насыпали песка, глазные яблоки двигаются с трудом, но различил просторное помещение, почти зал, колонн четыре, в стенах ниши, но пустые, и вообще чувствуется некое запустение.
– Ладно, – сказал я, – раз не убили, то что-то от нас хотят. Мы выберемся!
Он ответил просто:
– Вы все сумеете, командир.
Мне стало чуточку неловко, сам не настолько уверен, этот внезапный плен сбил спесь, и хотя я на самом деле и так не слишком, больше для вида, чтоб уважали, но все-таки, все-таки…
– Что-то еще рассмотрел?
– Нас привезли сюда уже связанными, – пояснил он, – потом ту веревку сняли, а привязали другой. Чародей сказал, она укреплена заклятиями, ее ни один меч не разрубит. Мы где-то в середине замка, вокруг еще комнаты… Но людей здесь мало.
Я буркнул:
– Еще бы! Зачем они сильному чародею? Только мешаются. Далеко нас отвезли от их лагеря?
– Всего на пару миль, – ответил он. – Мы могли бы увидеть этот замок, если бы чародей его не прятал.
Я пытался вздохнуть полной грудью, но не смог, дышать трудно, перестарался маг, вздохнуть шире не могу, руки прижаты больно, могу шевелить только кистями рук, да и те скоро занемеют.
Попытался подвигать руками, но веревки только больнее врезались в тело. Понсоменера толстая веревка прижимает с такой силой спиной к колонне, что почти вывернула ему плечи, толстые кольца идут плотно-плотно одно к другому, так что ничего не видно, кроме веревок, десятки раз от самых плеч и до бедер, а у меня всего пять рядов, явно его побаиваются больше.
