Еще сутки ехали по лесным дорогам, навстречу все чаще попадаются конные отряды, приходилось уходить в сторону, пережидать, иной раз даже зажимая коням пасти, чтобы не поприветствовали собратьев ржанием.
Ближе к вечеру все еще ехали через лес, когда Понсоменер сказал быстро:
– Впереди засада… Нет, не засада. Остановились и ждут открыто на дороге.
Мы с Фицроем пустили коней вперед, оставляя его с Рундельштоттом за спиной. За поворотом дороги как раз останавливается, загораживая нам дорогу, конный отряд, воины смотрятся разномастно с разным оружием и в разных доспехах, точно не армия, и пока мы рассматривали препятствие, вперед выехал их вожак, приземистый и рыхлый человек.
– Вам придется остановиться, – сказал он властно.
Фицрой покосился на меня, дескать, выхватывай свои магические арбалеты.
Я покачал головой:
– Мы очень спешим, сожалею.
Он усмехнулся холодно и зло:
– Но придется.
– Почему?
Он кивнул в сторону:
– Вот там по широкой и очень удобной дороге, которую вы проигнорировали, идут воинские отряды армии Уламрии. А с той стороны еще одна дорога, которой вы тоже почему-то не воспользовались…
– И что там? – спросил я. – Еще один воинский отряд?
Он ехидно ухмыльнулся:
– Очень крупный. Даже очень. Какие бы у вас ни были силы, все равно не справиться с отрядом, а уламры – бесстрашные воины. Гибель их соратников не испугает…
Фицрой и Рундельштотт переглянулись, Понсоменер тупо молчит, я спросил со стесненным сердцем:
– И что вы предлагаете?
– Сдать все оружие, – произнес он властно и громко, чтобы слышали и самые дальние в его отряде. – Вы наши пленники!..
– Чьи? – спросил я.
Он ответил так же громко:
– Высокого лорда Теринга, герцога и владетельного хозяина клана Ордессов! А я глерд Дзерг – старший офицер его дружины.
– Я знаю, – сказал Рундельштотт. – Это у них что-то вроде наших гуцаров. Только король Антриас не королева Орландия, он усмирил их и прижал тяжелым налогом.
Дзерг сказал зло:
– Никто нас не усмирил!.. Сдать оружие!.. Главному связать руки за спиной!..
– Фицрой, – шепнул я, – не задирайся. Мы не можем драться со всеми встречными.
– Можем, – отрезал он.
– Но не станем, – сказал я. – Мы сдаемся.
Замок лорда Теринга, как и большинство подобных в королевстве, не выстроили, а именно возвели в свое время на холме. Богатство и могущество клана видны даже в том, что вокруг главного здания еще три, а все обнесено высокой каменной стеной, по верху которой небу грозят металлические острия.
У ворот нас встретил десяток прекрасно вооруженных воинов, еще около дюжины совершенствуются во дворе, разбившись на пары, а когда мы прошли к донжону, я всюду отмечал крепких и рослых стражников, все в доспехах из металла, на поясах длинные ножи в кожаных ножнах, в руках остроконечные копья.
– Фицрой, – сказал я тихо, – если ты еще не заметил, здесь весь замок переполнен воинами.
Он ответил пренебрежительно:
– Подумаешь!
– Не задирайся, – предупредил я. – Мы не сможем драться с сотней противников. Не знаю, к чему готовятся, но это явно не симпозиум по выращиванию роз или разведению кроликов.
Двери в донжон распахнуты настежь, в холле нас встретил, как понимаю, хозяин замка, высокий и массивный, фигура и размах плеч таковы, что не художник или музыкант точно, спросил у нашего сопровождающего мощным командным голосом:
– Дзерг, что случилось?
Тот сказал быстро:
