На лестнице дежурят еще двое, трудновато будет прорываться, я поинтересовался:
– Ребята, а где Дзерг? Управитель?
Один пожал плечами, второй кивнул через перила вниз:
– Только что там пробежал…
– Спасибо, – сказал я и поспешил по ступенькам, где снова встретил двух с оружием и в доспехах, а какой разумный человек будет таскать металлические пластины на себе и тяжелый меч в ножнах, если не ждет неприятностей или призыва к бою?
Управитель пробегал вдали по нижнему залу, но как ощутил меня, круто развернулся.
– Глерд Евген?.. Как вам ваша комната?
Я отмахнулся.
– Жаль, что нет окон, я же поэт и всегда перед сном привык любоваться лунами… Но это сейчас не важно. Пусть приведут к нам нашего хозяина. Я имею в виду не лорда Теринга, он пока не наш хозяин, а торговца.
Управитель поморщился.
– А не лучше ему спать в компании наших слуг?
– В обычных случаях, – согласился я, – но сейчас мы будем обсуждать, уходить от него или нет. Он должен присутствовать. Сговариваться за его спиной недостойно людей благородного происхождения.
Он сказал недовольно:
– Да, вы правы. Я велю его привести…
– И нашего слугу, – сказал Фицрой. – Он тоже должен знать о переменах. И решить, с кем идти.
Управитель покачал головой.
– Он так ловок… Не лучше бы оставить его себе?
– Свободно нанятый, – напомнил я, – как и мы. Сам решит. Хотя, конечно, попробуем сманить на свою сторону. Нас он вполне устраивает. Кроме того, мы столько раз спали в лесу, укрываясь одним плащом и с торговцем, и со слугой, так не совсем благородно вдруг начать брезговать ими в нашу последнюю, возможно, общую ночь?
Управитель развел руками.
– Это ваш выбор. Мы просто хотели создать удобства с первого же дня. Вы благородные люди и должны быть только среди благородных!
Я смолчал, а он, поклонившись, отбыл.
Рундельштотт и Понсоменер прибыли вскоре, оба сытые, но я уловил их тревогу, хотя на людях изображают спокойствие и полную удовлетворенность.
Я оглядел комнату, стены из толстых гранитных блоков, ни щелей, ни тайных окошек для подсматривания и подслушивания, народ в глуши прямой и честный. За дверью и в коридоре тоже никого, стражники только на выходе.
– Так, – сказал я, – вон лежанки, всем нужно поспать. Утром долгий путь, так что падайте сейчас.
– А что насчет предложения Теринга? – спросил Фицрой хитро.
– Ты не устал? – спросил я с досадой. – А мы трое даже очень.
– Да, – согласился он. – Я видел, как ты трудился за столом. Взмок весь.
– А ты свеж, как птичка утром, – сказал я.
– Да, – подтвердил он.
Сделал лицо гордым и значительным, он же герой, никакой усталости, но едва подошел к ближайшему ложу, рухнул и заснул так крепко, что не заметил бы, стащи его за ноги на пол и потаскай по этажам, стукая головой по ступенькам.
Ночью ближе к утру я поднялся в кромешной темноте, что для нас не тьма, а простое отсутствие цвета, на цыпочках двинулся в сторону внешней стены, а та как будто отодвинулась за ночь, наконец кончиками пальцев уперся в камень, постарался представить его толщину.
Портал получился с первой попытки и почти моментально, в лицо пахнуло свежим воздухом, с той стороны стены сейчас тихо и все в черно-белом, как и здесь.
Торопясь, я разбудил всех троих, прошипел:
– Я отыскал тайную дверь, о которой хозяева то ли не знали, то ли забыли. Уходим быстро!
Первым послал Понсоменера, затем Рундельштотта и Фицроя. Последним нырнул сам и ощутил, что за спиной портал исчез. Похоже, армию так не перебросить, но уже то, что успели проскочить четверо, говорит о моей возрастающей мощи.
В небе звезды, а через дюжину шагов вышли на залитую лунным светом площадку, но Фицрой сразу повел вдоль стены, прячась в тени.
У ворот конюшни дремлет стражник, Фицрой начал подкрадываться к нему с нехорошим выражением лица, но Рундельштотт придержал, подвигал руками.
