горлу.
– Стойте! – заорал он. – Или она умрет!
Фицрой остановился как вкопанный и, раскинув руки, удержал нас с Понсоменером.
– Стоим, – прокричал он. – Чего ты хочешь?
Воин ответил затравленным голосом:
– Чего еще? Вы уходите, иначе я ее убью, не успеете и шелохнуться! Это я, Зигерд, начальник тюрьмы, мне терять нечего!
Фицрой оглянулся на меня, на лице страх и беспомощность, а я сказал медленно:
– Так убивай… Ты же знаешь, в Нижних Долинах часть глердов поддерживает права принцессы на престол королевства… И если она погибнет, власть королевы Орландии только укрепится.
Фицрой дернулся, но сказал быстро:
– Все будут думать, что королева сделала все, чтобы спасти сестру, но вы ее убили! И ненависть к Уламрии никогда не умрет в сердцах жителей нашего королевства.
Зигерд крикнул:
– Тогда зачем вы ее искали?
– Чтобы убедиться, – сказал я жестко, – что эта принцесса уже не сможет быть соперницей на трон. И как бы она ни погибла, все будут знать, что ее выкрали уламры и убили.
За нашими спинами послышались шаркающие шаги, я не отрывал взгляда от лица Зигерда, а Рундельштотт поравнялся с нами и проговорил задыхающимся голосом:
– Все, там сейчас… сейчас…
– Чисто, – подсказал я. – Спасибо, мастер. Осталось только это препятствие…
Рундельштотт проговорил медленно все тем же прерывистым голосом:
– Может быть… пусть уходит?
– С принцессой? – спросил я.
– Догоним, – пояснил Рундельштотт, – далеко не уйдет.
Зигерд сказал быстро:
– Мудрое решение. Чувствуется голос разумного человека. У вас будет шанс догнать меня. А сейчас вам не отобрать у меня принцессу…
Я сказал зло:
– Снова догонять? По второму кругу?.. Нет, я не люблю повторы. Лучше всего сдавайся, я обещаю отпустить живым, хотя и не хочется. Но я в самом деле пальцем тебя не трону, если отпустишь девушку.
Зигерд злобно ухмыльнулся.
– Они еще могли бы, но ты не такой. Ты, как и мы, нарушишь любые обещания.
Рундельштотт проговорил странно отрешенным голосом:
– Юджин… Давай!
Я все еще держал пистолеты направленными в сторону Зигерда, а сейчас, понукаемый Рундельштоттом, перевел прицел на его лоб и нажал на скобу правого пистолета.
На миг мне показалось, что мои пальцы дрогнули и прицел сместился, но это рука начальника тюрьмы с ножом на секунду раньше выстрела чуть отодвинулась от горла Адрианны. Тут же его голова дернулась, во лбу появилась большая дыра.
Оттуда плеснула было кровь и тут же остановилась, заткнутая сгустком изнутри.
Зигерд упал спиной на стену и сполз по ней на пол, а принцесса с криком бросилась Фицрою на шею. Рундельштотт что-то сказал стонущее и без сил, как и Зигерд, опустился на пол. Понсоменер подхватил его под мышки и легко перетащил на диван, где уложил с удобствами, даже подушку сунул под голову.
Я оглянулся на спасенную принцессу, бурно рыдает на груди Фицроя, тот вообще ошалел, не знает, как реагировать, взял ее на руки и беспомощно смотрит по сторонам, будто хочет уложить на мягкие подушки, ладно, сейчас важнее самочувствие старого чародея.
– Мастер, – сказал я. – Как вы?
Он прошептал едва слышно:
– Все силы… ушли.
– Еще бы, – сказал я с благодарностью. – Вы же таким фаерболом шарахнули, все смел по дороге…
Он ответил слабеющим голосом:
– То легко. Куда труднее было удержать руку этой сволочи с ножом… Он же адепт черной магии, у него там вещи и амулеты, я почувствовал…
