— Королевства Пиксия и Гарн грубой силой заставили нас отказаться от морского флота!.. Их короли боятся нас!.. Потому, однажды сговорившись между собой, ударили с двух сторон, сильно потрепали войска Дронтарии и навязали нам несправедливый запрет выходить в море!..
Один из моряков сказал после паузы:
— Я по матери дронтарин!.. И я готов умереть за земли, где сражались и умирали мои предки, где их могилы. Глерд, я с вами. Не из-за страха или денег, а потому что мой народ унизили.
Фицрой подошел к нему ближе, всмотрелся в гордое лицо.
— Ого, какие слова… Глерд?
Парень покачал головой.
— Нет, хотя я из древнего рода. Но мы давно обеднели и все растеряли. Кроме гордости!
Фицрой оглянулся на меня, я сказал медленно:
— Ты сохранишь гордость, но можешь вернуть и славу рода. Кроме того, вы все станете богатыми людьми. Это важнее для остальных, деньги идут к смелым, на знатность они внимания как-то не обращают.
Корабль все-таки застревал между деревьями, приходилось прорубаться в зарослях, в конце концов корабль объединенными усилиями втащили в бухту, а там на веслах провели до противоположной стороны, где не только причал, но и небольшой пирс.
Команду под конвоем отвели в свободный барак, и хотя есть еще два пустых, но по моему чертежу строят четвертый, просторный и со всеми местными удобствами, рассчитанный на сорок человек.
Только один, который лохматый, уперся, в барак не пошел, смотрел на почти готовый когг ошалелыми глазами, дважды протирал глаза.
— Это, — проговорил он сразу осипшим голосом, — да как вы его построили?… Да это же…
— Что, — сказал я, — сразу потонет?
Он помотал головой.
— Нет, поплывет хорошо, я же вижу!
— Ух ты, — сказал я, — первый человек, который не сказал, что это все утонет… Ты кем был?
— Плотник, — ответил он и уточнил с гордостью: Корабельный плотник.
Я кивнул.
— Понятно, самый уважаемый после капитана. Тоже тебя все слушаются. Что ж, вот такие корабли мы строим.
Он сказал воспламененно:
— А можно я сразу пойду посмотрю? И начну работать?… Это же сказка, а не корабль!
— Можно, — ответил я с готовностью. — Вообще организуй своих на трудовые будни. Тебя как зовут?
— Грегор Негрон, высокий глерд.
— Грегор, — сказал я, — ты здесь среди равных. Но среди своих — главный. Я человек не мелочный, потому за всех буду спрашивать с тебя.
Он криво усмехнулся.
— На все согласен, только бы работать над таким кораблем. Это же мечта плотника…
Едва он поспешно сбежал вниз к стапелям, оттуда так же быстро поднялся к нам наверх Роннер Дорриган, бригадир плотников из Шмитберга, а теперь еще и управляющий строительными работами.
— Глерд Юджин, новости хорошие.
— Ну-ну?
— Ваш новый корабль… вы его называете… коггом?… можно уже через два дня спустить на воду, а вовсе не через неделю. Получилось просто чудо… хотя до сих пор не могу поверить…
— Получится, — заверил я, — если ничего не перепутали.
— Обижаете, глерд, — сказал он с достоинством.
Когг смотрится гигантом рядом с суденышком, которое мы захватили. В первую очередь всех удивляет высокими бортами и вообще размером. Мачту обалдевшим плотникам впервые пришлось составлять из нескольких собранных и подогнанных в один ствол бревен, парус хоть и один, как и обычно, но исполинский, я сам отсчитал двести квадратных метров и велел ставить именно в таком виде.
Поражает и кормовая площадка, что занимает почти половину судна, под нею каюты и прочие помещения. Форштевень продолжается и заканчивается наклонной функциональной мачтой, именуемой бугшпритом, он служит не для красоты, хотя в самом деле придает кораблю гордый вид, а работает как растяжка паруса спереди.
— Готовьте проход из бухты, — распорядился я. — Но маскируйте, чтобы с моря ни одна зараза не увидела наше гнездо.
Ваддингтон отчеканил:
— Я прослежу лично!
