И он снова обратился к своему пленнику, который безвольнее повис на раме, но чьи глаза теперь заблестели:
— Ну что ж, начнем все сначала?
— Не могу поверить. — Голос Джека громким эхом раздавался в залах Великой Штуковины. — Мы слишком уж явно пытаемся придать значение вещам, которые значения не имеют. Джон, ты видишь связь там, где ее нет.
— Неправда, — возразил немного успокоившийся Берт. — На самом деле, я считаю, Джон абсолютно прав. По-моему, Уильям пытался таким образом передать сообщение, а Питер его получил и поэтому отправил Лору Липучку к Джейми.
— Возможно, это и есть Либер, на который ссылалась Моргана? — предположил Чарльз. — Там обнаружился пропавший корабль-дракон.
— Не пойми меня превратно, но в чем тут логика? — поинтересовался Джек.
— В корабле, — раздался голос от двери. — Отец прав. Корабль, описанный Бэконом, это не просто корабль. Это
Все дружно обернулись. Высокая и выглядящая гораздо более по-королевски, чем запомнилось друзьям, несмотря на грубую матросскую одежду, Эвин холодно разглядывала их, потом вздернула подбородок и удостоила полуулыбкой.
— Должна признать, я не думала, что даже двое из вас появятся, не говоря уже о троих. Но я очень... Я...
Берт устремился к дочери и обнял ее. Поначалу Эвин застыла, затем расслабилась и обняла его в ответ. Эвин взглянула на трех Хранителей и улыбнулась им искренней, усталой улыбкой:
— Очень рада вас видеть. Вас всех.
Она коротко обняла каждого из друзей и расцеловала в обе щеки. Не то чтобы совсем неформальное приветствие, но когда очередь дошла до Артуса, он удостоился того же самого — ни больше, ни меньше. Чарльз и Джон обменялись озадаченным взглядом, не ускользнувшим от внимания Артуса.
— Ты им не сказал, да? — спросил он Берта.
— Сказал им что? — в свою очередь поинтересовалась Эвин.
— Это нас вообще не касается, — вмешался Джек, который тоже заметил, как небрежно она поприветствовала короля. — Просто дело в том, что если бы мы не знали правду, то никогда бы не подумали, что ты здороваешься с мужем.
— С мужем? — изумилась Эвин. — Вы об Артусе?
— К-конечно, — выдавил Джон. — Он — король, а ты — э...
— Да, он король, — ответила Эвин, вздернув подбородок. — Но он не мой муж и никогда им не был.
— Но... но... — начал Джек. — Это... это же... — Он умолк и потрясенно воззрился на Эвин.
— Разве ты не королева, Эвин? — прямо спросил Чарльз. — У меня сложилось мнение...
Артус жестом оборвал дискуссию:
— Она, разумеется, супруга короля. Королева. Эвин и никто другой помогает мне править Архипелагом. Но если бы мы поженились — официально, как король и королева, — тогда от нее ожидали бы, что она останется в Паралоне. А это не сделало бы ее счастливой.
— Так ты отказалась выйти за Артуса, чтобы не быть привязанной к Паралону? — уточнил Джек.
— Нет, ты не понял. Я решил не принуждать Эвин к браку, который наполнил бы все ее дни печалью и несбыточной мечтой, — пояснил Артус.
— Прими во внимание, что это Архипелаг. Они могут не разделять наших традиций и убеждений, — добавил Джон.
— Я просто немного удивлен, только и всего, — сказал Джек. — Эвин, прости, если я сказал что-нибудь не так.
— Нет, все в порядке, — ответила Эвин. — Но теперь вы знаете. И несмотря на то, что мне нравится путешествовать, я всегда возвращаюсь в Паралон. Моя семья здесь — и Артус, и...
Ее голос сорвался, она крепко стиснула отворот камзола и повернулась к Артусу:
— Я прочесала все северные воды близ Паралона. Ни одного корабля не уцелело. Как будто невидимому врагу дали сигнал, и все корабли уничтожили разом. Есть новости от Самаранта?
Артус помедлил и покачал головой:
— Последнее сообщение пришло как раз тогда, когда мы снаряжали Берта за Главным Хранителем. С тех пор ничего. — Он подумал. — Если уж на то пошло, я уже больше суток не видел
— А дети? Пропал еще кто-нибудь? — спросил Берт.
— Из каждой деревни, — ответила Эвин. — Уцелели только совсем малыши и больные.
— Одной удалось ускользнуть, — сказал Чарльз. — Девочке с искусственными крыльями, которая зовет себя Лорой Липучкой.
— Лора Липучка! — воскликнула Эвин. — Где она? Она здесь? Что она сказала?
— Вообще-то мы ее оставили спящей в гардеробе дома у Джеймса Барри.
