— Я уже сто раз говорил: понятия не имею, кто убил Эдвина Друда[21], хватит допытываться! — раздраженно бросил он. — Не брался б ты за ту серию — не разгребал бы сейчас всю эту кучу.
— Эдвина Друда? — удивился Джон и вошел в захламленную комнату. — Я не спрашивал ни о каком Эдвине Друде.
Картограф нахмурился и поверх очков оглядел всех собравшихся:
— Неужто? Ты разве не Главный Хранитель?
— Я... да, но...
— Погоди-ка, — перебил Картограф, вскочил со стула и устремился к Джону. — Ты не Чарльз.
— Чарльз — это я, — вмешался Чарльз.
— Да неужели? — воскликнул Картограф. — Поразительно. Ты был гораздо красивее.
— Что? — вытаращил глаза Чарльз. — Но... вы меня всего один раз видели.
— Чушь собачья, — отмахнулся Картограф. — Ты здесь был много раз. Хотя мне бы, конечно, хотелось, чтобы ты сюда являлся без этого своего помощничка. Паршивая он овца. Как бишь его? Мэггот, что ли?
— Мэгвич, — поправил Чарльз. — И это первая ваша фраза, которая имеет смысл.
— Хм. Так ты, значит, не Диккенс, м?
— И никто из нас не он, — вмешался Джек.
— Оно и к лучшему. Неглупый малый, но когда доходило до выбора учеников, это был просто ужас. Сначала этот Мэггот, потом какой-то парнишка- исследователь, который пробрался в Мекку[22]. Прямо-таки все дружно искали бед на свою голову.
Берт вышел вперед, чтобы Картограф его заметил.
— Ну меня-то ты хоть помнишь? — спросил он.
Картограф кивнул:
— Хм-м. Странник, если не ошибаюсь, а я почти никогда не ошибаюсь. Да, да... Тебя я знаю. Какой там нынче год?
— Тысяча девятьсот двадцать шестой, — подсказал Чарльз.
— Рад слышать, — обрадовался Картограф. — Очень полезно знать, что Время по-прежнему движется вперед, даже если прошлое превращается в дым и пепел.
— Вот, кстати, насчет этого... — заговорил Чарльз, но Эвин наступила ему на ногу, сверкнула глазами и знаком велела молчать.
— Мы заметили, что тут у вас сложилась некая ситуация… — начал Берт.
— Ситуация? — воскликнул Картограф. — Как по мне, так это целая катастрофа. Какой-то... поджег башню и уничтожил до черта истории. Горело лет шесть, знаете ли.
— Как вам удалось потушить пожар? — спросил Джек.
— Потушить? Мне? — изумился Картограф. — Здрасьте — замочка на двери не заметили? Я и пальцем не мог пошевелить. Просто переждал.
— Ладно, но как все же потушили пожар? — не отклонялся от темы Берт.
Картограф по-турецки уселся на полу и знаком предложил и остальным садиться.
— Похоже, огонь погас, когда добрался до Серебряного века или начала Бронзового. Примерно тысяча шестьсот лет до нашей эры или около того. Так все и было.
— А что, собственно, случилось в начале Бронзового века? — шепнул Чарльз Джону.
— Потоп Девкалиона[23], — ответил тот.
— Да. — Картограф подмигнул Чарльзу. — Смыл инь-янь[24], остановил извержение Теры[25] и уж точно потушил маленький пожарчик в башенке.
— Ну что ж, по крайней мере, он остановил разрушение прежде, чем вся башня сгорела.
— Остановил? — удивился Картограф. — Замедлил, возможно, но не остановил. Основания башни больше нет, вы не заметили что ли? Пожар-то, может, и потух, но фундамент тю-тю, и все держится на честном слове. Камни продолжают падать в море, и дверь за дверью башня исчезает. Остается только будущее, а прошлое настигает нас. Как обычно.
— Что случится, когда разрушение доберется до верха? — спросил Джон. — Что станет с вами?
— Ну, одно я знаю наверняка, — пожал плечами Картограф. — Я наконец-то выберусь из этой проклятой комнаты.
Он поднялся и отряхнул штаны.
— Короче, я не думаю, что вы поднялись по всем тем ступенькам, что остались, чтобы спросить о моем самочувствии. Но любой, кого не волнует судьба Эдвина Друда, для меня гость желанный. Чем могу?
Дополняя друг друга, друзья пересказали Картографу всю цепочку событий, которая привела их к нему, а он молча слушал за своим столом. Когда
