Там стоял
Вокруг, в удобных старинных полукреслах, сидели мумии в расшитых золотом ливреях (я вспомнил выражение «ливрейный медиум» – видимо, это и были они). Сперва я решил, что их двенадцать – по трое на каждом из концов начертанного на полу павловского креста.
На мумиях были короткие напудренные парики с вырезом сзади, позволявшим затылку касаться электрода, соединенного с
Лестница из легких металлических ступеней бежала вверх по стене. Что-то сияло и дрожало под самым потолком – и, уже догадываясь, что увижу, я поднял глаза.
Там была небольшая круглая площадка, где стоял высокий черный трон с серебряной спинкой и подлокотниками, немного похожий на кресло Галилео.
На троне сидел Франц-Антон Месмер в голубом камзоле, с муаровой лентой и звездой на груди.
Он тоже был мумией. Но его веки были закрыты, а на губах застыла улыбка, которую даже небытие не смогло лишить очарования. Это было счастливое лицо, и оно казалось живым – словно надо мной парил спящий аскет, забывший про материальную основу вещей.
На голове Месмера была корона из серебра и белой эмали. На четырех ее зубцах светились знаки элементов. Вокруг клокотало янтарное сияние. Но напора благодати, так чудовищно давившего за дверью, внутри часовни не ощущалось совсем.
От короны Месмера отходили две плетеные металлические нити: одна шла вверх – туда, где было основание поднимающегося над часовней павловского креста, – а другая сбегала вниз по спинке стула. Я проследил за тем, куда она идет: спускаясь вместе с лестницей, нить делала петлю по стене и кончалась на центральном электроде
Бог умер, подумал я. Сколько веков люди повторяют эти слова. Но что они значат? Только одно: зерно проросло – и Бог теперь живет через мир, созданный им из себя.
– Что ты видишь? – повторила Юка.
– Тут одни мумии, – ответил я. – Довольно жуткое зрелище. Хотя и возвышенно.
– Дай руку, – сказала Юка. – Вдруг я смогу войти.
– Не получится.
– Тогда выходи сам.
– Я не могу, – ответил я.
– Как не можешь?
– Тут как будто прозрачная стена.
– А другого выхода нет?
– Нет, – сказал я. – О Господи…
– Что такое?
– Ничего, – ответил я. – Ничего.
Я заметил, что мумий вокруг
Одно из кресел было свободно, и в пустоте над его полосатым сиденьем, в блеске подголовника-электрода – читалось жуткое и несомненное приглашение.
У меня закружилась голова. Не соображая, что делаю, я сделал шаг к этому стулу, потом второй…
– Алекс!!! – привел меня в чувство крик Юки. – Почему ты молчишь?
– Я… Ничего…
– Что ты видишь?
– Тут пустой стул, – сказал я. – Свободное место среди медиумов. То есть среди мумий.
– Ты меня пугаешь. Ты что, на него сел?
– Нет, – ответил я неуверенно, – кажется, нет.
– Не садись на него, пожалуйста… Я постараюсь тебя выпустить.
– Что ты хочешь сделать?
– Повернуть колесо. Все опять изменится, и ты выйдешь.
– Подожди.
– Другого способа нет, – сказала Юка. – Колесо можно повернуть только еще один раз.
– Подожди, – повторил я. – Умоляю тебя, подожди… Ты же не знаешь, что случится.
– Знаю, – ответила она. – Как ты думаешь, почему это Храм Последнего Поворота? Не первого, не второго, а последнего?
