помог мне взобраться в салон и сел рядом. Ставицкий на переднем сиденье и один из молодцев за рулем. Мы двинулись в середине кортежа, с сопровождением и под охраной. Ставицкий имел приоритет на наших дорогах, и инспекторы ДПС почтительно козыряли нам вслед. Ставицкий отрывисто раздавал команды по радиостанции и мобильному телефону, поэтому, прибыв на место, к зданию 'Хадраш текнолоджи', в здании кроме сотрудников службы безопасности, Ставицкого, Владимира Станисласовича и нас, никого не было. Нас провели в кабинет босса. Тяжело закрылись массивные двери. Владимир Станисласович сидел в своем кресле, в кабинете остро пахло сердечными каплями. Мы стояли перед грозными очами взбешенного босса.
– То, что ты плохой сын, в этом есть и моя вина. Но тетку ты за что наказываешь?!
Варвара который день в обмороке, ведь кроме тебя у нее никого нет!
Станислас взял меня под руку и подвел к креслу около стола заседаний. Я села.
Владимир Станисласович молча смотрел за нашими передвижениями.
– У тетушки я вымолю прощения. Прости и ты, – сказал Станислас стоя за моим стулом.
– Хорошо, с этим закончили. Александра,…бог ты мой, что ты с собой сделала, девочка? – начал, было, босс и Станислас тут же положил мне руки на плечи, давая понять, что я под его защитой. Его жест был как красная тряпка для быка, и он строго обратился ко мне. – Вы являетесь сотрудником 'Хадраш текнолоджи'?
– Да, Владимир Станисласович.
– Вы знакомы с трудовым распорядком?
– Да.
– Скажите, как поступают с работником, который не появляется на работе и не подает известий о своем состоянии?
– Она работает на меня, – ответил за меня Станислас, – я еще не освобождал ее от обязанностей. Александра, как мой помощник сопровождала меня в командировке.
– Тогда ради бога объясните, это что за эскапады? Сбежал из больницы! Ну, мне не хочешь звонить, так позвонил бы Игорю! Черте что! 'Глоуб' пытается у нас воровать, обнаружили утечку из засекреченных отделов. Игорь мне рассказывает какие-то сказки, о том, что ты заделался в шпионы, целую сеть развернул и Александру, ангела моего, то же в шпионки определил!
При упоминании 'Глоуб' я вздрогнула и, потеплевшие было, руки вновь превратились в лед.
– Отец, прошу тебя, отпусти Александру! Она в шоке и вряд ли толково объяснит свои поступки.
– Это ты ее довел до такого состояния?! Не было случая, что бы Александра не толково…
– Отпусти! – Станислас уперся, и босс понял это.
– Хорошо, – согласился Хадраш-старший. – Ее проводят.
– Я сам провожу ее до машины, будто бы я не знаю, что ее проводят до кабинета Ставицкого.
Мне было все равно, я покорно вложила ладошку в руку Станисласа и встала из кресла.
Глава девятая
– Да, а по виду не скажешь, симпатичный, приятный в общении, а на самом деле… – за бутылкой водки, выставленной обрадованной моим возвращением соседкой, Галина слушала мой рассказ, открыв рот.
– Вот такой незапланированный трах, – попробовала пошутить я, но вышло не очень смешно, – а самое ужасное то, что я его до сих пор люблю. Ненавижу и люблю.
От участия Галины я расслабилась, и слезы крупными горошинами капали в тарелку с закуской. Запястья мои болели и на бедрах, плечах и шее я видела начинающие наливаться лиловым синяки.
– Свинья! – обозвала я Станисласа, и заплакала еще горше.
Поздно вечером вернулся Василий и, хлопнув рюмашку, без обиняков предложил:
– Бросай ты этих компьютерщиков, айда к нам! У нас знаешь, как женщин уважают?
Ни тебе грубого слова, ни косого взгляда, только любовь! А уж что б снасильничать…
– Хватит мне уже любви, – заплетающимся языком проговорила я. – Я пошла домой, спасибо за компанию.
Забрала скучавшего без меня Базиля, Галина и Василий проводили меня до двери и пожелали спокойной ночи.
Еще вчера я решила, если Владимир Станисласович не будет возражать, я продолжу работать в 'Хадраш текнолоджи'. Как только я вошла в офис, меня тут же попросили зайти в кабинет к Игорю Александровичу. Разговаривая по мобильному телефону, Ставицкий сидел в огромном кожаном кресле, окна его кабинета выходили в дворик и через открытую фрамугу в кабинет долетали звуки работающей бензопилы. Работники службы озеленения подпиливали ветки старых деревьев, мешающих проникновению света в кабинеты второго этажа. Ставицкий жестом указал мне на стул, около письменного стола в стиле хай тек. Ставицкий был продолжением стиля своего кабинета, элегантен, без вычурности, за кажущеюся простотою прячется продуманность до мелочей и высокая организованность. Милашка Ставицкий был насквозь пропитан подозрением и отличался почти инквизиторской коварностью. Я знала, что наш матч, как выражаются футболисты 'состоится при любой погоде', несмотря на отсрочку устроенную Станисласом. Врать не было смысла, только оттягивать смерть. Ставицкий не простит лжи. Я решила умереть быстро и по возможности безболезненно. Станисласа допросили еще вчера, и мне было безумно интересно, что он поведал шефу департамента по безопасности. Есть шанс кое-что уловить из беседы с Игорем Александровичем. Ставицкий закончил разговор, бросил супермодный телефон на бумаги на столе и посмотрел на меня рентгеновским взглядом. Я спокойно дала себя отсканировать, и смело глядела ему в лицо.
– Итак, с чего начнем?
– С начала. С моего третьего свидания с информатором.
– Слушаю.
Я начала рассказ, понемногу увлекаясь, но не забывала выкидывать сексуальные сцены с участием Станисласа и героини. Ставицкий слушал внимательно, глядя мне в глаза. Я жестикулировала, изображала эмоции, но когда возвращала взгляд на Ставицкого, встречала не сходивший с моего лица ледяной взор Большого Брата.
Дойдя до попытки Станисласа отомстить мне за предательство, я поперхнулась и торопливо сказала:
– Ну, дальше вы знаете.
– Очень интересно. Значит 'Хадраш текнолоджи' обязана вам своим спасением?
– Я этого не говорила.
– Владимир Станисласович оценил ваши бесценные услуги. Вот конверт, – он пододвинул тощий конверт в мою сторону, заметив мой взгляд, продолжил, – здесь кредитная карта Юнион банка, пинкод там же. Мы свяжемся с вами, когда Владимир Станисласович примет решение. Ситуация весьма щекотлива, с Станисласом Владимировичем вас связывали не вполне служебные отношения. Вы нарушили одну из заповедей… Это непросто забыть. Кто оступился единожды, тот уже поражен болезнью ошибок. Как говорила моя бабушка 'пошла корова гулять по чужим огородам, одна дорога ей – на бойню'.
Интересно, кем была бабушка Ставицкого, комиссаром Губ ЧеКа? Бойня. Вот чего я заслужила, борясь за интересы 'Хадраш текнолоджи'!
– Спасибо за наставление, Игорь Александрович. До свидания.
Я сгребла конверт со стола и направилась к выходу.
– Александра, – окликнул меня Ставицкий, – вы прекрасный специалист. Желаю вам удачи. Искренне.
– Спасибо, – сказала я, тряхнув конвертом, зажатым в кулачке.
Вернувшись домой, я обнаружила собравшийся в полном составе семейный совет.
Четыре моих двоюродных брата прибыли из Коровинского, что бы из первых уст узнать, в какое дерьмо
