Станислас, и подставилась.
Держа себя в руках, я улыбнулась и постаралась вывернуться:
– Извини за внешний вид, у меня сегодня рандеву.
– Завидую счастливцу, – сказал Станислас и уже не с лукавством, а интересом посмотрел на меня. – Чудесно выглядишь. Кто он?
Такого вопроса я не ожидала.
– Вместе учились…
– Друг или любовник? – глядя на меня, спросил он.
– Гм, друг, – не рискнула я потерять его интерес ко мне.
– Хочешь вскружить ему голову?
– Нет, просто очень жарко.
– Здесь жара не чувствуется, кондиционеры. Если замерзнешь, можешь накинуть халат. Не волнуйся, теперь я сам справляюсь с судном, – напомнил он мне мою катастрофу.
Станислас пялился на мою грудь, я подумала, не накинуть ли мне, в самом деле, халат, и поклялась никогда не надевать на службу неподобающих нарядов. Занимаясь рутинной работой, я отвлекалась, но когда поднимала глаза на него, сразу вспоминала о своей оплошности. Вот, идиотка, ничем не лучше Натали. Мужчина хоть и на больничной койке, но остается мужчиной.
– Александра, – сказал он, когда я вздохнула полной грудью, – ты меня возбуждаешь!
– Можно я уйду? – виновато спросила я.
– Для твоего рандеву еще рано, так что иди сюда, – он похлопал ладонью по простыне рядом с загипсованной ногой.
– Нет.
– Что нет? – переспросил Станислас.
– Мне неудобно, – сказала я.
– Иди, иди, – манил он меня рукой.
– Только без глупостей, – пробубнила я себе под нос.
– Что ты сказала, я не расслышал?
– Глупо чувствую себя, – ответила я.
– Ты сегодня красавица, – сказал он, когда я села на предлагаемое место. – Удели мне немного твоего внимания. Твой друг не останется обделенным.
– Он только друг, – напомнила я.
– Тем более, ему такая красота и вовсе ни к чему, – он положил руку на мое плечо, потом передвинул ее на спину и заставил меня этим придвинуться ближе.
– Александра, – выдохнул он в мое ухо, отчего мороз пробежал по моей коже, – поцелуй меня. Сама.
Я поняла, что пропала.
Я просто перестала соображать и ткнулась губами в его губы. Они были мягкие и податливые. От прикосновения моего языка они открылись, и Станислас позволил мне проникнуть внутрь. Одна рука его поддерживала меня за спину, другая переместилась на грудь. Ожидаемое утоление желания разлилось горячей волной, в ушах зашумело, и я уже не слышала спасительных молоточков. Сквозь туман в моей голове, я неожиданно сообразила, что работают камеры наблюдения, установленные в палате Станисласа, и дежурившие сотрудники службы безопасности вовсю веселятся, наблюдая за тем, как Станислас соблазняет то свою мачеху, то пугало-секретаршу.
На безрыбье и рак… – вспомнила я.
Наваждение сняло как рукой. Я попыталась оттолкнуть Станисласа, но не тут-то было. Станислас крепко удерживал мой рот своими губами, проявляя некоторое упрямство. Я уперлась в его грудь руками.
Дверь в палату приоткрылась.
Станислас ослабил хватку, и я отпрыгнула от него, как ошпаренная кошка.
Послышался разговор, Варвара Станисласовна, сестра моего босса и тетка Станисласа вошла в палату. Среднего возраста женщина имела характерный капризный изгиб рта и светлые, как у Станисласа волосы. Семейное сходство чувствовалось и в манере поведения. 'Барбара' выглядела как уменьшенная и женственная копия Владимира Станисласовича. Сейчас она давала указания сестре Ирине, недовольная отсутствием той в палате и весело проводившей время на сестринском посту.
– Принесите чаю, – сказала она, после жесткой отповеди, Ирине.
Ирина не смела возразить, и ушла за чайными принадлежностями. Я стояла возле окна, и солнце просвечивало мою и так прозрачную блузку. Станислас взял на себя миссию отвлечь тетку.
– Дорогая тетушка, рад вас видеть! Как поживаете? Здоровы ли? – сыпал он вопросами, не давая тетке разглядеть детали моей одежды и слегка встрепанную прическу.
– Господин Хадраш, не буду вам мешать, прошу позвать, когда понадоблюсь, я буду рядом, – спешно проговорила я и шмыгнула за дверь.
Ослепленная ярким солнечным светом Барбара не увидела в моем поспешном удалении ничего кроме желания услужить Станисласу и оставить их наедине. Дверь осталась приоткрытой и голос Барбары, донесшийся до меня, не позволил мне уйти, на этот раз любопытство победило.
– Станислас, ты распустил персонал, дождешься, что будешь лежать в одиночестве, а эти хохотушки будут строить глазки твоей охране, – начала она высказывать Станисласу – Кстати, что за девица выпорхнула отсюда?
– Александра, секретарь отца, – сказал Станислас, приглашая Барбару присесть. – Отец был любезен и одолжил ее мне.
– А, эта милая девушка, я общалась с ней только по телефону, но Натали рассказывала мне, что она обладает весьма счастливой, для секретаря, внешностью, – расплылась в улыбке Барбара.
Я затаила дыхание.
– Внешность, как внешность, – поморщился Станислас, – она весьма толкова, исполнительна и главное не надоедлива.
– Не узнаю тебя, мой друг, ты всегда был ценителем женской красоты, заглянуть хотя бы в твой офис… – усмехнулась Барбара.
– Дорогая тетушка, я обожаю красивых женщин, но они имеют свойство быстро приедаться, Александра же не мозолит мне глаза, – легко принял дуэль Станислас, – и потом, лучше обратите внимание на своего брата, ей-богу, он нуждается больше.
– С Володенькой у нас сложные отношения, – убрав улыбку с лица, сказала она, – ты знаешь, как я была против его женитьбы на Натали, хоть она и по крови Хадраш.
Время идет, я смирилась, но не могу пересилить себя и запросто прийти в их дом.
Зато люблю бывать у тебя, несмотря на твоих навязчивых девиц.
– Я рад вам тетушка, в любое время.
Я отскочила от двери, как только увидела Ирину. Она вошла в палату, неся в руках поднос. Поставила его на столик и стала разливать чай.
– Станисласу некрепкий, мне с молоком и два куска сахара,…пожалуйста, – присовокупила Барбара.
– Хорошо, мадам, – сказала Ирина, подливая кипяток в чашку Барбаре.
Чай был сервирован и Ирина удалилась.
Мы с Ириной сидели в креслах у сестринского поста и судачили о женщинах семейства Хадраш.
– Злобная ведьма! – в сердцах воскликнула Ирина. – Я медицинская сестра, а не горничная!
– Успокойся, раз назвалась груздем, полезай в кузов. Они нам платят деньги, – напомнила я Ирине, – и немалые.
– Да уж, за три недели я заработала столько, сколько не заработаю и за год, – подтвердила Ирина, – только голову склонять всё еще ни как не приучусь.
– Учись, – посоветовала ей я, – пригодиться в жизни.
– Вот Натали, – продолжила Ирина, – за то, что я не любопытничаю и быстро выветриваюсь из палаты, как только она переступает порог, всегда дарит мне какие-нибудь дорогие безделушки.
У меня сжалось сердце. Какое глупое сердце, разум четко определил наши взаимоотношения с сыном моего босса, а сердце еще надеется на чудо. Вспомнились слова Станисласа о том, что 'Хадраш текнолоджи'
