– Резонно, – признал Холидей. – Надеюсь, эти латунные решетки действительно такие прочные, как говорите вы с Бантлайном.
– Они выдержат, – заверил его Эрп. – Мы же за них летучую мышь упрячем, не слона.
Внутри их дожидался Морган.
– Ну, как съездил? – поинтересовался он у Холидея.
– Не то чтобы без приключений.
– Всех убил? – спросил Морган.
– Не то чтобы всех, – уточнил Холидей, – но Фин Клэнтон уже не победит в соревнованиях по бегу, а вот один из его помощников сильно сглупил. Так что даже хорошо, что рядом не было никого со значком шерифа или маршала.
– Вызнал что?
– Покушался на Тома Броциус, затеял все Римский Нос. Он думает, что Эдисон близок к победе.
– Ну, это уже кое-что, – сказал Морган. – Я так понимаю, шаман предложил Клэнтонам покровительство в обмен на убийство Эдисона?
– Да.
– Те есть Нос уже знает о провале, – усмехнулся Морган. – От тебя он Клэнтона не защитил.
– Можешь не сомневаться, ни Римский Нос, ни Клэнтоны попыток не оставят, – пообещал Эрп. – Они думают, что сейчас Том еще ближе к разгадке, чем когда на него покушались, а Док доказал: Клэнтонов можно остановить.
Входная дверь открылась, и в тюрьму прошествовал Бэт Мастерсон в сопровождении Верджила Эрпа.
– Привет, Бэт, – поздоровался Морган. – Я обустроил твою камеру как можно удобнее: у тебя там кровать, новые перины, парочка одеял и даже нужник в углу. Я буду с тобой всю ночь. Если что надо – обращайся.
– С заходом солнца он уже ни о чем не сможет спросить, – предупредил Холидей.
– Сдается мне, нас обоих одурманили, – сказал Мастерсон. – Я в себе изменений не замечаю.
– Скоро все выясним, недолго осталось, – произнес Верджил и осмотрелся. – Разве Эдисон не придет?
– До заката еще полтора часа, Вердж, – сказал Морган. – Успеет явиться.
– Как все пройдет? – спросил Мастерсон.
– Примерно через час мы посадим тебя в камеру, – ответил Верджил. – Если через полчаса после заката ты не обернешься мышью, мы тебя выпустим и будем считать, что события прошлой ночи не повторятся… что бы там Джеронимо с тобой ни сотворил.
– А если повторятся? – поинтересовался Мастерсон.
– Тогда ночь проведешь в камере, и после рассвета – когда снова станешь человеком – мы тебя выпустим.
– Знаете, – произнес Морган, – я тут подумал и решил: удобная для человека камера может оказаться не такой уж удобной для летучей мыши. Вдруг ты, Бэт, захочешь повисеть вниз головой?
– По ночам летучие мыши бодрствуют, – напомнил Эрп.
– А питаются они чем, интересно? – вслух подумал Верджил. – Ну, кроме как кровью скотины.
– Может, хватит рассуждать обо мне так, будто я уже стал мышью? – возмутился Мастерсон. – Не верю я в обращение.
– Я сам все видел, – напомнил Холидей. Об утренней встрече с индейцем-оборотнем он решил никому пока не говорить.
Мастерсон не нашел, что ответить, и на некоторое время в конторе воцарилась тишина. Потом Морган достал колоду карт.
– Может, по-дружески перекинемся в покер, пока ждем?
Никто не ответил.
– Док? – спросил Морган.
– Не хочу разорять Эрпов, – ответил Холидей. – Подожду ночи.
– Кто сказал, что ты обыграешь Эрпов? – отозвался Морган с улыбкой.
– Забудь, Морг, – посоветовал Холидей. – Ты – законник, я – картежник.
Морган уже собирался ответить, но тут в тюрьму вошел Эдисон.
– Привет, Том, – поздоровался с ним Верджил. – Рад, что вы пришли.
– Ни за что бы такое не пропустил, – ответил изобретатель.
– Уж вы-то не верите, что Джеронимо пропел молитву-заклинание и обратил меня в вампира? – умоляюще произнес Мастерсон.
– Не верил бы – не жил бы в Тумстоуне, – ответил Эдисон.
– Как по мне, это глупости несусветные, – заявил Мастерсон.
– Знаете, что на самом деле глупо? – сказал Эдисон. – То, что нацию, числом людей и вооруженной силой превосходящую аборигенов в двадцать раз, эти самые аборигены без единого выстрела остановили у берега Миссисипи и не пускают дальше. Если уж Римский Нос и ему подобные правда на такое способны – а они способны, – то превратить человека в летучую мышь для них детские шалости.
