все равно произнесла то, что произнесла. Она многого не знала. Как оказалось, очень многого.
– …Я очень люблю Марча, – тихо закончила Тэсс. – Что бы ты ни думал. Знаешь, если бы однажды я не пошла его спасать, меня бы… здесь не было. Никого бы не было.
– Я понял.
Джин стоял неподвижно. Глядя на его напряженную прямую спину, Тэсс ощущала озноб.
– Я напомнила тебе
Он обернулся – резко, словно ящерица, и Тэсс с трудом удержалась, чтобы не отпрянуть. Их взгляды наконец встретились. Лицо Варджина все еще было хмурым и сосредоточенным, но он тихо и даже мягко спросил:
– Кого?…
Ветер трепал темную густую шерсть. На макушке она выбилась из хвоста. Джин машинально пригладил ее и опустил руку.
– Кого, Тэсси?
Она отважилась. Очередная глупость уже не могла навредить.
– Двоих, о ком ты мне рассказывал… ну… гонщик, которому ты отдал Ванка, и его…
Тэсс замолчала и изобразила рукой неопределенный волнистый жест.
– Самка?
– Какое же противное слово! А у тебя так вообще…
Джин неожиданно широко улыбнулся, но затем кивнул и резко помрачнел. Тэсс переступила с ноги на ногу и, глубоко вздохнув, собралась заговорить, но Джин остановил ее, покачав головой.
– Я знаю, что ты не такая. Знаю. Просто вспоминаю слишком часто… Иногда это сильнее меня, и к вещам я отношусь…
– Совсем как к людям. Вижу.
– Иногда даже лучше, потому что некоторые люди довольно мерзкие, – печальным шепотом сообщил Джин и подмигнул. – Но, конечно, не в твоем случае.
Он рассмеялся. Тэсс все еще стояла на месте, Джин подошел к ней и взял за плечи. Его ладони холодили даже сквозь плотную ткань. Она заставила себя поднять голову и посмотреть на него.
– Честно, красотка.
– Это слово еще противнее, чем самка. Я это уже говорила?
Небо было бледным, и глаза Джина казались из-за этого очень светлыми. Он смотрел как будто сквозь Тэсс: на море, где отражались облака.
– Прости меня. Надо было дать Джеру по лбу, он перегнул.
– Не стоило. Тебе пора летать, – произнесла Тэсс и торопливо отступила: руки были холодными, мысли – обжигающими, в груди все сжалось.
Варджин снова шагнул к ней. Тэсс повторила:
– Пора летать. Тебе это нужно. Вам обоим. – И она пошла прочь.
На следующее утро, заметив, что мачты Странника все еще видны из гавани, Тэсс покинула Вайлент о'Анатри. Она знала: с Позвоночного вокзала каждый день ходят голубые скоростные электрички – аджавелльские «змейки». Пассажиров, садящихся в них, в отличие от пассажиров Белого Оленя, обыскивали, у них проверяли документы… Но с этим проблем больше не было. Син-карт у Тэсс был. И она уже знала, как ее записал Джер. Конечно, он не хотел иметь с ней ничего общего и счел совершенно нормальным пресечь их родство с Ласкезом. Ублюдок. Вот только сама она отказываться от этого родства не собиралась.
Тэсс запомнила номер ярда, где работал Серый детектив. Она почти не сомневалась, что сможет его отыскать. Еще меньше она сомневалась в том, что найдет Ласкеза и что, едва увидев его, почувствует себя снова спокойно. Возможно, тогда ей в голову придет какая-нибудь хорошая мысль. В конце концов… тэ близнецов едина. Не стоило разлучаться так надолго. Вообще не стоило разлучаться: они были вместе всю жизнь, и пока они были вместе, все было хорошо, или почти хорошо, или…
В нос ударил запах сливочной вафли. Оказалось, ее с упоением жевал Доугенс.
– Вы не против? Не позавтракал, спешил.
– Да, конечно…
Тэсс уставилась в окно. Ее замутило. Сознание заполнилось голосом, чужим и знакомым раскатистым басом, который уже всплывал в ее памяти не так давно. Когда?…
«
Тэсс зажмурилась. Перед глазами появилось лицо с усами и широким носом. Губы коснулись ее лба.
«
– Ла? – обратился к ней Доугенс. Его голос был намного выше и чище. Тэсс посмотрела на водителя: он заворачивал вафлю в бумагу:
