Сказки чужого дома

– Давай, раз уж ты поймана. Я же не отстану.

Не отстанет, и правда. Набрав в легкие воздуха, Тэсс призналась:

– Струсила.

– Чего ты боялась? – ровно спросил Джин.

– Что я…

Тэсс почувствовала, что он повернулся к ней, но упрямо продолжила смотреть вперед, на полоску берега, соприкасающуюся с полотнищем океана. Над водой носились, выхватывая рыбок, такары. Тэсс придвинула сумку ближе и выпустила Марча; он мгновенно взмыл вверх и устремился к птицам.

– Джер прав, – наконец заговорила Тэсс. – От меня много проблем. Всегда было. И я боялась, что-то еще случится с твоей… вашей семьей. Станет еще хуже, хотя хуже уже…

– Отец поправляется, – ровно отозвался Варджин. – Да и я сам был виноват. Даже если и нет, все совершают…

У Тэсс все расплывалось перед глазами. Она быстро сморгнула слезы.

– Это не мой дом и не моя жизнь, Джин. Я не должна ничего здесь разрушать. Ты правда полетел бы, если бы не хотел меня успокоить, если бы…

– Я не люблю вот это «если бы». Такие же несуществующие слова, как и то, что они предполагают. Я хотел тебя успокоить. И я полетел.

Она все-таки развернулась и, глядя на него, усмехнулась:

– Странное совпадение. Все, с кем что-то случалось, хотели что-нибудь для меня сделать. Например, мой брат… однажды он стал немым из-за меня. Потерял голос. Надолго. И не я его ему вернула. Или наша ла доктор, та женщина…

Тэсс почувствовала ком в горле. Уставившись на песок, она начала зачем-то погружать в него крепко сжатые кулаки. Покалывание песчинок отвлекало. Хотя бы всхлипывать она стала меньше.

– Джер ненавидит меня, – тускло продолжила она, понимая, что все еще не готова закончить предыдущую мысль. – Не просто так. Он…

– От него не пахнет ненавистью, Тэсси.

Она подняла голову. Джин, видимо, в задумчивости созерцал ее макушку. Теперь, встретившись глазами, он тяжело вздохнул и перевел взгляд вперед. Он тоже уставился на птиц и Марча, летающего среди них.

– И чем же от него пахнет?

– Я не уверен, что должен это говорить.

Тэсс покачала головой:

– «Ты ему небезразлична». «Держись за него». Это были твои слова. Может, теперь вообще сообщишь, что на самом деле он в меня…

– Нет, – быстро откликнулся Джин. – Не… так. Так было бы проще.

Странно, что он, с его хорошо поставленной речью и обычно четкими формулировками теперь замялся. Взгляд стал напряженным и сосредоточенным, то и дело блуждал, словно в поисках правильных слов. И Тэсс – неожиданно даже для самой себя – сдалась:

– Наверное, это неважно.

Они замолчали. Океан шумел все громче. Кажется, ветер усиливался.

– Почему ты вернулась?

Тэсс вновь подумала о тех снимках. Затем о том, что выяснилось. В конце концов, она могла позвонить с вокзала. Или передать записку. Да и Джер узнал бы сам, он не пропускает свежие газеты, тем более столичную «Син. Здесь и сейчас». Да, он узнал бы, и может, было бы лучше, если бы Тэсс к тому времени находилась подальше, потому что…

– Я устала все время бояться. Не хочу больше убегать. Никогда. – Тэсс наконец-то смогла глубоко вздохнуть и добавила: – Я никогда не думала, что так плохо учусь на ошибках. Но ты преподал мне хороший урок.

– Для мирного конструктора, мирного гонщика…

– …и особенно мирного нарушителя спокойствия достопочтенных алопогонных.

– Не преувеличивай!

Но Тэсс заметила: юноша улыбнулся. Она хлопнула его по плечу, надеясь, что получится непринужденный дружеский жест. Джин сразу поймал ее руку. И снова – как тогда, в то утро, – их пальцы сплелись.

– Я собирался ловить тебя, ты знаешь? – серьезно спросил он, заглядывая ей в лицо.

– И поэтому так торопливо красил Ванку пузо? – недоверчиво хмыкнула Тэсс.

Джин хмыкнул в ответ:

– Он любит быть красивым. Но он бы в какой-то час догнал «змейку».

– А если бы я поехала не на «змейке»?