Ему тоже так казалось – совсем недавно. Сейчас он, пожалуй, многое бы отдал, чтобы отказаться от свободы.
– Мы с Ронимом озадачимся, – пообещал ками. – Знакомых у нас – вал, в регистрационной службе тоже. Устроим тебе… и сразу почувствуешь себя полноценным членом Син-Ан, да славится она…
– Благодарю.
Ласкез задумался. Хочет ли он быть «полноценным членом Син-Ан», если Син-Ан позволяет исчезать целым островам и держит в неволе целые континенты. Впрочем… чушь в духе книжных бунтарей и преступников. Конечно, хотел бы. И документы. И хотя бы относительную безопасность, и место в этом мире, и…
– Роним идет.
Ласкез обернулся. Детектив появился в дверях.
– Слышишь, пацан…
– Что?
Пагсли понизил голос. Сейчас он не улыбался.
– Ты что-то значишь для него. Его друзья – мои друзья. Но если с ним вдруг что-нибудь случится из-за тебя…
Звук, который он издал вместо того, чтобы договорить, напоминал низкое рычание из самой глубины мощной грудины. Маленькие глаза сузились, губы поджались; впрочем, стоило Ласкезу кивнуть, лицо Пагсли разгладилось. И все же… Ласкез сомневался, что сможет так просто забыть сказанное.
– Нам пора.
Роним поравнялся с напарником. Тот кивнул:
– Мне тоже. Еще не обедал… съезжу в блинную.
Капрам Пагсли проводил их до парковки, где сам вскочил на блестящий хромированный мотоцикл, завел его и огласил округу громким ревом мотора. Мужчина не стал тратить времени на прощания, ограничился взмахом руки и помчался прочь, вскоре скрывшись из виду. Роним открыл дверцу машины и, уже сев за руль, уточнил:
– Не обижал?
Ласкез покачал головой.
– Он славный, – заметил сыщик.
– Да, мне тоже так кажется. А что тебе сказала твоя знакомая?
Машина тронулась, Роним начал аккуратно выводить ее с парковочного места. Не поворачивая головы, сосредоточившись на том, чтобы не задеть чей- нибудь не в меру беспокойный живой транспорт, сыщик ответил:
– Нам… не стоит связываться с твоим другом. Сигнал, который передал он, не поддается сторонней дешифровке, так как послан на выделенной частоте. Мы такой послать не сможем, даже если используем рабочие частоты серопогонных. Всегда есть риск, что…
– Перехватят?
– Да.
Машина поехала быстрее. Роним посмотрел на Ласкеза, как тому показалось, виновато.
– Пусть свяжется с тобой сам. Подождем немного.
Он снова подумал о сестре. О Джере. О тревожной, ничего не объясняющей радиограмме. А потом о другом. «Но если с ним вдруг что-нибудь случится из-за тебя…»
– Хорошо, – сказал он, отворачиваясь к окну. – Куда едем?
Детектив, казалось, колебался. Наконец негромко произнес:
– Есть место, на которое стоит посмотреть… хотя вряд ли это поможет.
Башня не напоминала алые цитадели Акра Монтара. Здесь не было ни вычурных фронтонов, ни высокой крыши, ни хоть каких-нибудь резных украшений на фасаде. Более того, башня точно так же, как многие служебные здания вне центра и Осевой улицы, походила на клетку. Так же, как жилые многоэтажки, так же, как ярды. Что-то подсказывало Ласкезу, что алопогонные здесь чувствуют себя далеко не так уютно и вольготно, как их соратники в Такатане.
Окна были большими. Но рассмотреть, что происходит внутри, было нельзя: стекла оказались тонированными. Так, что алая башня напоминала огромную муху, которая таращится десятками черных поблескивающих глаз.
Ласкез и Роним оставили машину в переулке и, подойдя к настежь распахнутым кованым воротам, остановились. Из служебной будки к ним высунул голову молодой ки с черной поблескивающей чешуей.
– Могу ли я вам помочь? Что-то ищете?
Ласкез вздрогнул, когда зеленые глаза уставились на него. Роним ответил совершенно спокойно:
– Благодарю. Полагаю, нет. Я… показываю моему другу виды города.
