– Что ты имеешь в виду?
– Я имею в виду дощечку. Что на ней написано?
– Ничего важного, просто пара дат и глупые высказывания, – отмахнулся Мило. – Пойдем уже скорее дальше. Твой шаман наверняка хочет, чтобы мы поскорее вернулись.
– Мне что, самому туда лезть, чтобы прочесть? – разозлился Низзак. – Или ты наконец скажешь, что было написано на табличке?
Мило смущенно уставился себе под ноги. А затем пробормотал:
– Здесь умер король Тирус. Отравленный и ослепленный кровью Младшего Сына.
Низзак начал приплясывать на месте.
– Я так и знал. Я так и знал, – весело запел он. – Шаман хитрый. Он знает о вас больше, чем вы сами о себе знаете. Младший Сын, он действительно существует, и он говорил с Ксумитой. И не только с Ксумитой.
Мило схватил Низзака за руку, пытаясь успокоить.
– Эта надпись может ничего не значить. Может быть, Тирус действительно был вторым сыном и поэтому так одержим властью, потому что отец никогда не уважал его. О нем известно мало. Все это может быть простой случайностью.
Еще пару дней назад Мило сам поверил бы этому объяснению, но сейчас все изменилось. Таких совпадений не бывает. Все случившееся должно быть как-то связано. Только пока что он не знает как. Он что-то пропустил. Но что?
– Пойдем дальше, – вдруг сказал он. – До наступления ночи нужно найти хорошее место для ночевки. И под словами «хорошее место» я подразумеваю место за пределами леса.
– Повтори еще раз, что написано на табличке, – взволнованно попросил Низзак.
– Здесь умер король Тир. Отравлен и ослеплен кровью Младшего Сына, – ворчливо повторил Мило. – Сам залезь туда и посмотри, если тебе так это нравится.
– Я не умею читать, – признался Низзак.
С этими словами от отвернулся, оставил Мило стоять у камня, а сам пошел на восток, в сторону лесной опушки.
Мило остался стоять на месте и смотреть на свои грязные, поцарапанные шипами ноги. Что-то изменилось. И дело не только в том, что он далеко от дома. Он часто бывал у тети Рубинии и за границы Скрюченного леса с отцом выезжал. В Кузнецы и Тонкосвин, и в другие мелкие деревушки, чтобы продать там тыквы, брюкву или картофель с собственного огорода, которые не нужны были для запасов на зиму.
Но после происшествия в Дуболистье все окунулось в мрачный свет. Легкость, с которой начинался день, веселье от проказ, становившихся темами для разговоров во всей деревне, вечное соперничество с братом и беззаботность, с которой они проживали каждый день, – все улетучилось.
Мило смотрел вслед Низзаку.
– Путь от дурацких игрищ к настоящему приключению? – прошептал он, обращаясь к самому себе. – Отец нас прибьет.
Солнце уже закатилось, а они все еще не дошли до опушки леса. Мило все чаще терял Низзака из виду. Время от времени он замечал его между деревьями, перед зарослями кустарника или небольшой возвышенностью – только для того, чтобы тут же снова потерять. Но Мило чувствовал, что Низзак точно знает, чем занимается за его спиной полурослик.
Силы постепенно оставляли Мило. Ноги уже совсем одеревенели от влаги и сырости, однако он в очередной раз припустил, чтобы нагнать гоблина. Он буквально промчался через кустарник и едва не столкнулся с Низзаком. Гоблин стоял как вкопанный и смотрел сквозь листву куста с барабанными ягодами.
– Ну, наконец-то, – тяжело дыша, произнес Мило. – Я уже начал опасаться, что придется догонять тебя у самого Рубежного оплота.
Низзак ничего не ответил, отвел в сторону ветку и указал на пустынное пастбище, лежавшее за кустом.
Мило осознал это первым, по крайней мере, так ему показалось. Это было похоже на две звезды, свалившиеся с небосклона на землю. Два маленьких светящихся пятнышка, источавшие на черно-зеленое море травы теплый желтоватый свет.
– Трактир, – довольно взвизгнул Мило, указывая пальцем на светящиеся точки. – Теплая еда, холодное пиво и уютная теплая постель у камина, – произнес полурослик, а глаза у него подернулись мечтательной поволокой.
– Значит, наш совместный путь заканчивается здесь, – сказал Низзак. Он достал откуда-то рог и поднес его к черно-зеленым губам.
– Что это ты собираешься делать? – озадаченно поинтересовался Мило.
– Я подам знак, что мы дошли до лесной опушки.
– Отсюда до пещеры троллей много миль. Ксумита Латоринсис не услышит тебя.
Низзак подул в изогнутый инструмент, внешне похожий на бычий рог.
– Подожди, не уходи пока что, – произнес он, убирая рог.
