– Конечно, ты – княжич. И это, сынок, подтверждается тем, что Мор отправил в погоню за тобой лучшего следопыта Разведанных Территорий. Мор ведь знает, что среди чистяков зреет недовольство, что народу нужен лишь повод, самый пустяковый повод, чтобы свергнуть его. И таким поводом запросто мог стать ты, Зил. Если бы кто узнал, что есть еще один законный претендент на престол Моса, как думаешь, долго бы Мор просидел в своем кресле?
Зил вспомнил все, что слышал о злодеяниях Мора: о непосильных налогах, о бесконечных оргиях и хмельных до неприличия пирах, о постыдном пристрастии молодого князя к настойке Древа Жизни, о регулярных казнях на площади перед дворцом – для того, чтобы держать народ в страхе и чтобы не так скучно жилось придворным, о зверствах, учиняемых ратниками князя, которым в Мосе дозволено все-все-все – украсть, отнять, убить, изнасиловать ребенка и даже сжечь целую улицу вместе с населением, и им за это ничего не будет, разве что Мор еще и одарит кошелями с монетами, чтоб могли его верные немые отметить преступление добрым вином!..
И потому князя в Мосе не то чтобы терпеть не могли, а просто люто, пока что тайно, ненавидели. И ратников ненавидели. И фавориток. И всю придворную расфуфыренную кодлу, не знающую, чем себя занять и со скуки натравливающую волчарок на молоденьких девчонок. И только появись повод, Мора и его прихлебателей подняли бы на вилы, распяли бы и четвертовали, им бы вскрывали ржавыми ножами брюшины и совали бы внутрь раскаленные угли, резали бы им носы, языки и уши, рубили бы им руки и ноги, и, выколов глаза, оставляли бы так жить, всячески запрещая им сдохнуть, подкармливая изредка объедками и смазывая пересохшие губы тухлой водой!..
И ладно, пусть за все расплатятся сполна, не жалко.
Но в столице обитает далеко не все население княжества, а в отдаленных районах так вообще не ведают о зверствах Мора, а если и знают, то одобряют, потому что столичные совсем зарвались, жизни не нюхали в общественных нужниках, кровавых мозолей не видали на собственных ладошках, пустой суп, давясь, не хлебали. Так что там, вдалеке от Моса, даже поклоняются светлому образу князя, защитника ото всех бед, от полукровок, столичных франтов и плохой погоды, от мора скота и саранчи на полях. Только благодаря князю весь мир еще не перевернулся! Лишь его стараниями!..
И вот они-то, дальние-предальние граждане провинций, взвоют, узнав, что их любимца, их обожаемого князя свергли, надругались над ним. Взвоют – и возьмутся за оружие. И будут уверены, что это правильно, что иначе нельзя, что, уничтожив их князя, напали на них самих. И что они должны защищаться, атаковав первыми.
И начнется война своих против своих же.
И такие, как Шацу и Фелис, будут этому только рады. Еще и оружием помогут, и, тихонько, чтобы не раздражать противников, переправят через границу экскадрильи пиросов, чтобы те выкашивали подчистую отряды столичных, а заодно и провинциалов не жалели. А уж потом, когда и те, и другие чистокровные выдохнутся, потеряют в боях лучших воинов, можно раз и навсегда избавиться от всех разом, верно? И не кому-то, а Зилу предстояло стать тем самым наследником престола, которым можно – нужно! – заменить Мора, из-за которого начнется гражданская война…
Но ведь можно – можно? – отказаться от чистяков со всеми их мелкими и крупными дрязгами. И стать частью великого народа наследников, существующего ради одной лишь Цели, которая откроется им вскоре на Поле Отцов! Так он вместе с ними, или же быть ему на стороне якобы истинных людей, как прежде?!
Пора сделать выбор, Зил, пока еще можно выбирать.
– И еще, сынок… Ты должен это знать. Объединенное войско трех княжеств вторглось в наши земли. Это война, сынок. Последня война между чистяками и полукровками.
Закрепившись «корнями» в пересохшей почве, он поднялся как можно выше, чтобы обозреть город, притаившийся за неприступными до этого дня стенами.
Над головой вились полчища комаров и слепней. Зеленый смерч из пыльцы, накопленной за долгие годы отшельничества, скручивался и разворачивался над ним шумной бесконечной спиралью. Послушники – жалкие существа, дети цветов – путались под ногами-«корнями», рискуя быть раздавленными, но Родда их судьба ничуть не волновала: одним больше, десятком меньше…
Мир треснул, сломался.
Паломники больше не спешили к Древу Жизни, а ведь еще недавно караваны со всех Разведанных Территорий направлялись туда. Недавно… Нынче ни один скакун не мчал по равнине, зоги не тянули телеги и цистерны с водой к гигантскому грибу, посаженному спасителями. Даже птеры не рыскали над выжженной землей, уставшей от лета, жаждущей зимы и снегопадов с сугробами по темя. Шелестел, свистел ветер в мертвой траве, и падали, издохнув, птицы, посмевшие из последних сил оторваться от тверди в поисках пищи.
А все из-за того, что огромная армия трех княжеств, – Моса, Кия и Тарны – чуть ли не все людишки-мужчины, способные удержать в руках хотя бы зубочистку, не то что алебарду, сорвались с насиженных мест, бросив работу на засеянных полях, в слесарных цехах, в пошивочных мастерских и за станами для производства плетенки, в плодоносных садах, на фермах, полных животных, жаждущих ухода, и в хранилищах древних знаний, в соляных и железных копях, на свалках, среди гниющих зловонных отбросов. Они отправились на войну, покинув дома, выбравшись из городских клоак, позабыв о собственных мечтаниях и устремлениях своих детей.
Последнюю войну между истинными людьми и полукровками.
Даже Создатель не знает, кто одержит победу, кто кого окончательно уничтожит. Но Родда результаты сражений ничуть не волновали, уж он-то
