восхождение посреди ночи, независимо от того, светит луна или нет.
— Быстро добрались, — говорит Реджи. Она разворачивает свой спальник, так что он оказывается у ног Дикона. — Садитесь, джентльмены. Только сначала убедитесь, что подошвы и каблуки ботинок имеют прочную опору.
Пасанг улыбается, но продолжает стоять. Он поворачивается, окидывает взглядом великолепную картину, потом снова поворачивается к нам, смотрит на Желтый пояс, Северо-Восточный гребень и саму вершину Эвереста, которая кажется обманчиво близкой. Дикон с величайшей осторожностью снимает рюкзак — он как-то рассказывал нам, что в 1922 году Говард Сомервелл на высоте около 26 000 футов однажды неосторожно опустил рюкзак на землю, а потом смотрел, как тот летит 9000 футов на главный ледник Ронгбук, — и ставит его между двух маленьких камней, а затем медленно садится сам. Никто из двоих новоприбывших еще не надел очки. Под высокогорным солнцем лицо Дикона загорело до черноты, и они с Пасангом могли бы сойти за братьев.
— Мы… быстро дошли, — наконец произносит Ричард, — потому что кто-то… чрезвычайно предусмотрительный… протянул… сотни футов перил… на нескольких крутых… участках. — Он кивком благодарит нас. — Бамбуковые вешки с красными флажками и… между оврагами… были также… очень полезными.
— Это самое меньшее, что мы могли сделать, поскольку все равно сюда поднимались. — Реджи снова улыбается своей благожелательной улыбкой.
— Хорошо, что вы… пришли сюда… на день раньше, — продолжает Дикон. — Так что у нас есть целый день на осмотр Северной стены.
— Но мы же не собираемся обыскивать
Дикон слабо улыбается и показывает куда-то вниз. Я замечаю, что его губы потрескались и кровоточат.
— Мы будем придерживаться плана… Представьте громадную трапецию… спускающуюся с Северо-Восточного гребня с… того места, где недалеко от первой ступени в него упирается Северный гребень. — Он неуклюже сдвигается, чтобы посмотреть на первую ступень, от которой с нашего места видна лишь верхняя часть. — Господи, отсюда все это кажется возможным, правда, Джейк? Но та
Реджи протягивает ему бинокль, и Дикон изучает вторую ступень, как недавно изучал ее я.
— Небольшая задачка для скалолаза, — выносит он вердикт. — Однако именно за этим мы и брали тебя с собой, Джейк. Ты у нас главный специалист по скалам.
— Небольшая задачка для скалолаза! — Мое возмущение неподдельно. — Я битый час… рассматривал эту чертову вторую ступень в бинокль… когда любовался рассветом… и она точно такая, как описывал ее Нортон или кто-то еще из Королевского географического общества. Словно на тебя прямо из тумана надвигается вертикальный нос долбаного дредноута, черт бы его побрал. — Я делаю несколько жадных вдохов. — Прошу меня извинить за грубость, Реджи.
— Вот так-то лучше, — замечает она.
— В любом случае, — продолжает Дикон, снимая варежки и показывая руками в перчатках на крутой скалистый склон под нами, — мы обыщем трапецию, которую… наметили раньше, но начнем отсюда, с шестого лагеря, и будем идти вниз… Это легче, чем подниматься… с пятого лагеря.
— У вас есть силы на сегодняшний поиск?
Пасанг снова улыбается. Дикон делает кислое лицо.
— У нас еще осталось два полных баллона с кислородом, — говорит он. — А у вас?
— У каждого по два, — подтверждаю я.
Словно что-то вспомнив, Дикон извлекает из рюкзака недавно опустошенный баллон, отсоединяет клапаны и резиновые трубки. Потом начинает аккуратно пристраивать между острых камней, но Реджи его останавливает.
— Мы с Джейком обнаружили… забавную вещь… когда вчера вечером выбрасывали свои баллоны, — говорит она.
Брови Дикона слегка сдвигаются в сторону шахтерской лампы на лбу.
Реджи берет у него баллон, обеими руками поднимает над головой и швыряет вниз с Северной стены. Он ударяется о склон футах в 60 ниже нас, отскакивает, пролетает еще футов 50, снова ударяется о скалу и, кувыркаясь, летит дальше — серебристое пятно, сверкающее в ярком утреннем свете, — под гулкое нескончаемое эхо. Потом исчезает из виду.
Дикон с улыбкой качает головой.
— Если баллон приземлится на кого-то из наших друзей шерпов на Северном седле, я ответственности не несу, — замечает он. — Кстати, кое о чем вспомнил. На Северной стене чуть ниже пятого лагеря, прямо под нами, есть отвесный обрыв до самого Большого ущелья. Это… нижняя граница нашей зоны поиска.
— Я повторю то, что уже говорила. — Голос Реджи звучит тихо. — Это все равно не одна сотня акров. Вертикального склона.
— Не совсем вертикального, — поправляет Дикон. — Слава Богу.
Он сует руку под расстегнутый пуховик и достает из внутреннего кармана сложенный листок бумаги. Потом разворачивает, и я вижу более аккуратный вариант схемы, которую он нарисовал раньше и которую мы обсуждали во время перехода через Тибет, а потом еще в базовом лагере.
