– Чокуев?
– Он самый… тварь. – Еще один офицер, в такой же форме, без знаков различия, с усталым лицом повернулся к американцу: – Откуда у тебя это?
– Данные прослушивания. Аппаратура.
Сэммел знал правила и не сказал русским всего. Эти данные он, как и руководители некоторых других «приближенных» американских компаний безопасности, получали из своего вашингтонского офиса, где готовили сводки по регионам присутствия в режиме реального времени. А в Вашингтоне их получали из баз данных НТС и АНБ. За последние двадцать лет АНБ США разработало и внедрило более десятка систем электронного перехвата и прослушивания, оно могло подключиться к любому каналу связи в мире. Задачу облегчало то, что большая часть современных коммуникационных компаний либо была родом из США, либо использовала американское оборудование или американские хранилища данных. Сводка содержала в себе данные перехватов звонков с мобильников, информацию из форумов, чатов, социальных сетей, данные анализа, сопоставляющего сотни и тысячи сами по себе непримечательных фактов и сообщений, отыскивая угрозу или элементы угрозы. Основой информации служили данные из легендарного Эшелона – глобальной системы перехвата данных, анализирующей любое электронное сообщение в мире. Анализом занималась TrapWire, национальная система слежения за подозрительной деятельностью, работа которой в связи с необычайно высоким уровнем террористической угрозы теперь распространялась и на весь мир.
Бред полный… у них была лучшая в мире разведка, но они не имели права применять полученные данные. Они не имели права охотиться и убивать главарей. Они не имели права наносить превентивные удары, даже если им достоверно было известно, что готовится нападение. Они не имели права ни на что… они просто сами связали себе руки и вышли на ринг… и теперь получали плюху за плюхой, харкая кровью. Получали плюху за плюхой от тех, с кем их деды справились бы за месяц, ну за два.
Черт… они получали бесценные разведданные, кто-то платил за них в Вашингтоне, просто для того, чтобы тут спустить их в сортир, выбросить в помойку. И если так вдуматься, то эта система напоминала не что иное, как откаты от ЧВК американским разведслужбам. Очень было похоже.
Это было все равно что купить еду и выбросить ее в помойку, а потом голодать. Но кто бы ни изобрел эту систему, соединяющую в себе подавляющее техническое превосходство, злой умысел и просто гениальную глупость, он не учел одного. Алекс Сэммел был Александром Самойловым по рождению, и чем дольше он воевал, тем больше он им становился. Американское воспитание, условности, чувство вины, чувство меры, сочувствие к слабым – слезало с него, подобно куски старой кожи с линяющей змеи, и на свет рождался русский воин. Тот, кто брал Казань и Берлин, Варшаву и Кабул, Париж и Гимри. Тот, кого смертельно боялись все, кто когда-то имел с ним дело. Потому что, если не получалось побеждать по правилам, он побеждал как придется.
И если эти разведданные не может реализовать он – он найдет тех, кому они очень пригодятся…
Русские смотрели на него.
– А тебе это нахрена? – спросил один из них.
– Потому, что мое имя Александр Самойлов, – спокойно ответил Сэммел. – Мой отец воевал в Афганистане. А я воюю здесь…
Русские переглянулись.
– Я ему не верю, – сказал один из них, – ни хрена…
– Я думал, что здесь я встречу людей, готовых драться за свою страну.
– Чо…
– Сидеть!
Старший среди омоновцев толчком обратно отправил на стул молодого.
– Ты кто такой?! – сказал он американцу. – Вы оккупировали нашу страну, а теперь ты говоришь…
От злости старший среди омоновцев даже слов не подобрал.
– Я не оккупировал вашу страну, – сказал Сэммел прежним спокойным тоном. – Это вы не смогли ее защитить. Это вы хотели перемен, а в конце концов разрушили ее. Одни ломали, а другие смотрели. Значит, так же виноваты. Если ищете врага – вы ищете его не там.
– Да он…
– Заткнись!
– Я здесь для того, чтобы защищать объекты нефтедобычи. На них постоянно нападают. Те, кто носит бороды, орет «Аллах акбар!» – и почему-то решил, что он тут хозяин. Я сам не имею права сделать с этими ублюдками ничего, только если они нападут. У меня каждый день – сводка по противнику, какая – вы можете видеть. Но все, что я могу, – подтереться ей в туалете, ясно? Мне надо, чтобы кто-то взял на себя реализацию полученной информации.
– А если это фуфло? Почему мы должны ему верить?
– Потому, что это можно проверить прямо сейчас, – сказал Сэммел, – и я пойду с вами. Если там засада – можете меня пристрелить.
– П…ц… – сказал тот омоновец, который постоянно выступал.
– Э, а я его знаю… – сказал второй. – Он отстреливался по дороге в аэропорт, когда по ним шмалять стали…
– За вашей базой постоянно наблюдают, – сказал Сэммел, – с гаражей.
