глазами, лемуры; били шипастыми хвостами и разевали пасти вараны; кружили над Пирамидой, выискивая добычу, птеродактили и гарпии; улыбался усаживающийся в автожир Томский; сосредоточенно тасовал колоду карт Бамбуло.
А потом, сквозь сон, Корнилов услышал стук в дверь, сел на кровати и включил лампу.
– Войдите!
– Товарищ Корнилов, можно?
– Что еще за китайские церемонии? – Юрий потер глаза. – Входите!
Дверь распахнулась. Солдат – пожилой, с восточным разрезом усталых глаз и скуластым лицом – виновато улыбнулся. Корнилов заметил на его груди кулон странной формы – спираль соединялась с двумя пластинами, очень напоминающими обозначение конденсатора на электрической схеме. Сам кулон был серебряным, а висел на толстом черном шнурке.
– Покорнейше извиняюсь, товарищ Корнилов, что разбудили. Срочное дело. Полковник Хорошев…
– Что – Хорошев? – Юрий с трудом оторвал взгляд от кулона, встал и вышел в коридор, освещенный только дежурными лампами. – Так что там с Хорошевым?
Солдат не отвечал, но Корнилову уже и не требовалось ответа. В конце коридора, у самой лестницы, лежали двое – наверняка ребятки, набивавшиеся в охрану, проигнорировали его приказ и поплатились за это. А в стене, прямо напротив генеральской комнаты, зияло черное прямоугольное отверстие потайной двери. Все это взгляд Юрия зафиксировал за те короткие мгновения, когда он поворачивался, вырывая свой «ТТ» из кобуры.
Диверсант улыбался, держа в руках черную полуметровую трубку. Он ткнул ею Корнилова в грудь. Раздался характерный треск, посыпались синие искры. Пальцы Юрия разжались, пистолет с глухим стуком упал на пол. Корнилов хотел закричать, позвать на помощь, но только он успел раскрыть рот, как новый удар электрошокера отбросил его к стене.
– Здоровый кабан… Быстро наручники, пока не очухался.
Юрий не мог пошевелиться, не ощущал собственного тела и ничего не видел. Первым из органов чувств вернулся слух.
– Все. Уходим. Через пару минут они спохватятся. Спохватятся и за все поплатятся.
«Знакомый голос, – думал Корнилов. – Очень знакомый. И чертовы рифмы. Бронкс! Ну конечно же, пузатый рэпер Мистер Бронкс, которого он отпустил. Сослал к чертовой бабушке в Барвиху, чтоб не путался под ногами. Откуда он взялся здесь? А кто тебе сказал, что Бронкс подчинился? Вот что значит быть милостивым по отношению к этим богемным проституткам и проститутам. Если они что и умеют, так только обманывать. Лгать и изворачиваться. И в любой момент готовы к тому, чтобы вонзить нож в спину. А эта фраза «покорнейше извиняюсь»! Следовало бы догадаться, что солдаты так не выражаются! А еще и этот кулон…»
Ярость помогла Юрию окончательно прийти в себя. Он уже чувствовал свое тело, понимал, что руки скованы за спиной, а ноги связаны. Похитители знали, с кем имеют дело, поэтому приняли все меры предосторожности, не оставив пленнику ни малейшего шанса. Теперь его куда-то очень быстро несли.
Корнилов чуть приоткрыл глаза и увидел лампы на решетчатом потолке. Люминесцентных ламп в Жуковке хватало. Только эти были очень странной формы – в виде подков. А еще… Они просто крепились к потолку металлическими зажимами и не имели контактов, к которым можно было бы присоединить провода. Корнилов осторожно повернул голову, пытаясь разглядеть стены. Он не заметил ни намека на кирпич или цемент, из которых обычно складывали стены подземных переходов. Эти состояли из изогнутых, образующих трехметрового диаметра трубу, пластин. Нержавеющая сталь с резиновыми уплотнителями на стыках была отполирована до зеркального блеска.
К числу других странностей следовало отнести сухость, запах пыли и ровный гул невидимых, но очень мощных машин.
Наверное, Юрий все-таки выдал себя.
– Привал!
Корнилова бесцеремонно бросили на пол, представляющий собой решетчатую дорожку шириной в полметра. Прямо перед его лицом пробежала крыса – крупная, с лоснящейся шерстью и длинным, тянущимся по полу розовым хвостом. В красных глазах ее не было агрессии, которой обычно славились крысы, родившиеся и выросшие ядерной зимой. Эта была сыта и довольна жизнью.
– Эй, начальник!
Над ним склонился Бронкс. Юрий с трудом узнал предводителя барвихинских – небритый и исхудавший так, что глаза ввалились, бывший рэпер скривился в некоем подобии улыбки.
– Здорово, Корнилов. Как житуха? Не скучал по мне?
– Освободи руки, тогда узнаешь…
– Ого! А ты – боевой парень! Надеешься, что за тобой придут дружки? Не придут. Мы очень глубоко под землей.
– Для того чтобы надрать тебе задницу, дружки мне не понадобятся.
– Надрать задницу? Мне?!
– Однажды я уже это сделал. Или забыл?
