в неподдельное бешенство. Выпятил было губы для поцелуя… и тут его взгляд уперся в пол, где пребывала в сладком забытье его обоже.
– Карисса? – зачем-то уточнил он. Перевел глаза на меня и завопил от ужаса.
Мужа Мабель подбросило на постели, словно его шарахнула молния. Бедолага хотел сбежать, наплевав на любовницу, правильно рассудив, что той уже ничем не поможешь и пора спасать свою шкуру. Но запутался в простынях и теперь барахтался в них, как жук, попавший в навозную кучу.
– А ну прекрати! – устав наблюдать за его возней, крикнула я.
Фелик сразу замер. Злосчастная простыня почему-то оказалась у него на голове, намотанная наподобие тюрбана. Зато мужские прелести были представлены на обозрение. Тоже, надо сказать, не ахти…
– Прикрой срам и слушай внимательно!
Он послушно сдернул белый лоскут с головы и в одну секунду превратил его в набедренную повязку. Ишь как натренирован!
– Вижу, ты уже догадался, кто я такая.
– О, сиятельная богиня!..
Уже лучше. А то все про?клятая да про?клятая.
Фелик начал бить челом об перину.
– Умоляю…
– Заткнись! Я здесь не для того, чтобы выслушивать твои комплименты.
– Богиня пришла меня наказать!
– Нет, пока только предупредить, – проявила милосердие. – Я уже давно за тобой наблюдаю, Фелик. И чаша моего терпения почти иссякла. А ты знаешь, как Сиариль поступает с неугодными ей мужами.
Бедолага закивал так отчаянно, что я начала опасаться за его голову, а заодно и шею.
– Поверь мне, где бы я ни находилась, в этом или каком другом мире, я в курсе каждого твоего шага, каждой твоей нечестивой мыслишки. Даже думать забудь о том, чтобы изменять жене!
– Я… я больше не буду, – заикаясь, пролепетал он. – Клянусь!
– Чем клянешься? – азартно выкрикнула я.
– Здоровьем Мабель, – не замедлил негодяй с ответом.
Я презрительно фыркнула:
– Оставь ее здоровье в покое. У меня есть идея получше: поклянись тем единственным, чем гордишься.
Муж Мабель опустил скорбный взгляд на простыню. Вздохнул горько и обреченно.
Я заставила его произнести нелепую для меня и страшную для него клятву. Затем изобразила простой магический трюк: щелкнула пальцами – и в воздухе засверкали золотые звездочки. Закончила свое сольное выступление парой непонятных фраз, придуманных на ходу.
Бедолага смотрел на меня, онемев от страха.
– И запомни, стоит тебе только глянуть в сторону другой женщины, как мое заклятие обретет силу и твое достояние заснет навсегда.
– В каком смысле заснет?
– Будет всегда таким, как сейчас, – покосилась я на ровную простыню.
Закончив с промыванием мозгов, я заглянула в комнату, где еще совсем недавно, счастливый, плескался муж Мабель, и спросила:
– Куда ведет дверь из уборной?
– В будуар.
– Из будуара можно попасть в коридор?
Фелик принялся радостно кивать, предчувствуя скорое освобождение. Ладно. Довольно с него на сегодня. И так, бедолага, весь испереживался. Как бы мое шуточное заклятие не превратилось в настоящее. После такого-то стресса…
– Сиди здесь и никуда не рыпайся. Подождешь до полуночи, а потом можешь проваливать на все четыре стороны. Но лично я советую тебе бежать прямиком к жене и молить ее о прощении.
Он, как и следовало ожидать, снова закивал.
Я прошмыгнула в маленькую комнатушку, затем пересекла уютный будуар и выглянула в коридор. Никого. Мабель с Алет поджидают меня у другой двери, ее муж тоже вряд ли станет бить тревогу. Он и шелохнуться-то боится, настолько сильно повлияла на него встреча с богиней. Лучшего момента для побега не стоило и желать.
Я рванула по темному коридору. Добежала до первой попавшейся лестницы и чуть не кувырком скатилась вниз. Замок словно вымер. Нигде не было ни души.
Сердце в груди стучало так громко, что казалось, его биение слышит даже верховная жрица в храме. Я мчалась, не чувствуя под собой ног. Не обращая внимания ни на то, как камни царапают босые ступни, ни на сквозняк, пробирающий до костей.
