Тот сказал:
– Брось своего приятеля в овраг и забросай сверху ветками.
Егор наморщил лоб:
– А если его найдут?
– Не найдут, – заверил грабитель. И добавил с сухой усмешкой: – Меня же не нашли.
В эту ночь снова ударили заморозки. Утром подул северный ветер, сметая с деревьев оставшуюся листву, сухую, пожухлую. Ветер разбудил Илью Ставинского, и, лежа на узкой кровати, он приподнялся на локте, прислушиваясь. К звукам ветра и голосам, доносящимся из соседней комнаты.
– Максим, – говорил женский голос, – я думала, что ненавижу тебя. А оказалось, что я все еще тебя люблю. Ты можешь себе такое представить?
– Нет, – сухо отозвался Максим.
– Вот и я не могла. Но я…
– Какого черта ты приехала, Инга?
Илья опешил: Инга? Инга Соболева? Она здесь?
Пауза, а затем хлесткое и жесткое:
– Ты сволочь, Пичугин! Сволочь, слабак и негодяй! Я ехала к тебе через полстраны, тряслась по ухабам в каком-то жутком старом автобусе! Господи, да я и не знала, что такие еще бывают!
– Я тебя об этом не просил. Если мне не изменяет память, мы собирались развестись.
– Да! Собирались! Но я… Я все равно не могу выбросить тебя из головы! Хоть ты и мерзавец.
На лице Ильи отразилась досада. Подслушивать чужие разговоры было не в его правилах – но куда деваться? Не прыгать же в окно…
– Максим, я не хочу ссориться, – вновь донесся до него приглушенный голос Инги Соболевой. – Я слишком устала. И потом, я приехала не ругаться. Я приехала…
– Зачем? Зачем ты приехала?
– Только не смейся. Я приехала, чтобы попросить у тебя прощения.
– За что?
– За все! За то, что провоцировала ссоры. Обзывала тебя. Презирала и ненавидела. За то, что натравила на тебя Артурчика с Грошом…
– Что?
Повисла пауза. Илья представил себе, как Инга Соболева сомкнула губы и испуганно посмотрела на Максима, поняв, что сболтнула лишнего.
– Так это ты натравила на меня этих уродов? – снова заговорил Максим.
– Макс, я…
– Подожди. Кажется, я понимаю. Это ты рассказала им о моих денежных проблемах и посоветовала выкупить мои долги?
Илья представил, как Инга всплеснула руками, а затем прижала их к груди. Была у нее такая привычка.
– Макс, – заговорила она, – тогда я еще не понимала, что не могу без тебя.
– Инга, ты…
– Максим, нам не уйти друг от друга! Это судьба, понимаешь? Судьба нас свела! Мы два сапога пара, и этого не изменить!
Вновь повисла пауза. «Должно быть, сейчас Максим презрительно кривится и смотрит на жену испепеляющим взглядом, – подумал Илья. – Сейчас он скажет что-нибудь вроде «ты мне не пара».
– Мы с тобой никогда не были парой, – резко произнес Максим. – Ты жила своей жизнью, я своей. Знаешь, Инга, я ведь тебя никогда не любил.
– Что-о?
– Я тебя никогда не любил, – повторил Максим.
Илья представил себе оцепенелое, побелевшее от обиды и гнева лицо Инги и передернул плечами. «Не хотел бы я сейчас оказаться на месте Максима», – подумал он.
– Вот как?! – вскрикнула Инга каким-то странным шипящим голосом. – А кого же ты любил?! Уж не эту ли полоумную, которая живет в лесу?!
– Ты про Анну? Она воспитывает моего ребенка.
На этот раз лицо самого Ильи побелело и вытянулось от изумления.
– И что с того? – презрительно проговорила Инга.
– Сама знаешь, что, – ответил Максим. – Я давно мечтаю стать отцом. И вот – я отец.
Новая пауза показалась Илье по-настоящему зловещей. «Сейчас, наверное, последуют какие-то разоблачения, о которых мне совсем не обязательно знать», – подумал он. И не ошибся.
– Позволь тебе напомнить, Пичугин, что это ты заставил меня сделать аборт, – произнесла Инга холодным голосом, от которого по спине Ильи
