тракторов и погрузчиков, она увидела Энцо Егера, который брел между двух тракторов, пошатываясь, опустив голову и ружье. Он ее пока не заметил.
Охотница выхватила «глок».
Беглец вскинул голову и начал поднимать ружье.
Мэд выстрелила, и правая коленная чашечка Егера разлетелась вдребезги в брючине его оливкового комбинезона. Он закричал, падая на пол, а когда ударился спиной об бетон, ружье крутнулось и выпало из его руки.
Жуткие звуки по-прежнему наполняли ангар, отражаясь от стен и машин.
Мэд наклонилась и сказала:
– Никуда не уходи, Джекс.
– Ну, ладно. Но учти, вечно я ждать не стану.
Пока она подбиралась к Егеру, тот дотянулся до спрятанного в кобуре пистолета. Мэд пнула его по руке, и оружие отлетело прочь.
– Энцо Егер, я полагаю? – спросила она, поднимая визор на шлеме, чтобы он увидел, что проиграл женщине. Это был ее любимый момент.
Он уставился на нее. Боль исказила его черты, заставляя то ли хныкать, то ли хрипеть. Но, несмотря на боль, он изучал ее лицо, сощурив глаза.
– Ты… ты…
Она улыбнулась.
– Мэдисон Восс.
– Мм-Мэд.
Она кивнула, игриво приподняв брови:
– Похоже, ты слышал обо мне.
Егер выдавил кривую улыбку и тоже кивнул:
– Ага, слыхал. Ты здесь… чтобы вернуть меня?
– Верно. Тебя и твоего дружка. Где он, кстати?
– Ну, думаю… он только что… спас твою задницу.
Мэд вспомнила мощного, неистового монстра, с толстой, грубой, красной кожей, усеянной шипами, чье вмешательство помогло спасти Джекса. Это и был Джек Бейтс. Вспомнила она и его рассказы об экспериментах, которые ставили на нем в «МетКоне».
– Мне некогда маяться дурью, – сказала она, глядя на Егера и по-прежнему держа его на мушке.
И хотела было что-то добавить, но внезапно поняла, что рев и визг стихли. Снова повернувшись к погрузчикам, она изумленно вздохнула, когда из тени выступил обнаженный мужчина с кровоточащими ранами по всему телу, от шеи до бедер. Он, пошатываясь, выбрался в проход.
– Энцо? – раздался его каркающий голос.
Егер приподнялся на локте.
– Джек! Ты жив!
Устало сгорбившийся и прихрамывающий Бейтс снова позвал:
– Энцо? Это ты?
– Да, я, Джек. Я здесь. Здесь, на полу.
– Джек Бейтс? – вмешалась Мэд.
Бейтс медленно повернулся к ней и нахмурился.
– Кто она?
– Так это тот самый, который съел свою мать, да? – произнесла охотница с ухмылкой.
Егер захрипел, пытаясь сесть:
– Не обращай на нее внимания, Джек. Слышишь меня? Забей на нее.
– Мою мать? – спросил Бейтс, остановившись и уставившись на нее. – Ты говоришь о моей матери?
Мэд вытащила револьвер и направила на него:
– Иди сюда, маменькин сынок.
– Ма… маменькин…
– Я сказал, забей на нее, Джек! – Егер повернулся к Мэд и прошипел: – Заткни хлебало, сучка! – И снова обратился к Бейтсу: – Слушай, Джек, она никто. Черт возьми, забей на нее и слушай меня, Джек, слышишь?
Бейтс начал раскачиваться на месте взад-вперед, потом издал долгий, протяжный стон, который перешел в крик.
– Ох, черт! – крикнул Егер. – Ты, тупая тварь!
Он оглянулся в поисках ружья и рванул к нему изо всех сил.
Бейтс направился к Мэд – сперва прихрамывая, измотанный и израненный; но с каждым шагом он шел все быстрее, одновременно увеличиваясь в
