здравствующей части персонала, мы рискуем потерять немалый массив знаний.
– Вы хотите знать историю моей жизни или что-то типа того? – Кроганка на ходу поднырнула под декоративное дерево, которое в момент столкновения со Скверной оторвалось от пола, пролетело метров двадцать и застряло в стенной панели, чуть не задев растение своим горбом.
Танн по привычке пригнулся. Хотя саларианцы и обладали довольно высоким ростом, кроганы превосходили их размерами. Он засеменил, догоняя ее.
– Не совсем. Я беспокоюсь за сохранность кодов доступа. Методика, пользуясь которой вы и ваш подчиненный…
– Каликс.
– Да, Каликс. Инже…
– Корваннис, – добавила Кеш.
Тон саларианца стал более резким.
– Каликс Корваннис, да. Турианец. Мне кажется благоразумным иметь запись технологии, с помощью которой вы вручную выводите из стазиса персонал станции. Хотя бы ради того…
– Нет! – почти что гавкнула кроганка.
Танн предвидел это и подготовил речь, взывающую к ее чувству долга.
– Накмор Кеш, я уверен, вы понимаете, что если что-нибудь случится с вами и Каликсом Корваннисом, то мы не будем знать, как вывести из стазиса остальной персонал станции. В капсулах остаются еще несколько тысяч представителей разных рас. Наши шансы на успех будут сведены к нулю.
Кроганка тяжело пожала плечами:
– Единственный, кто помимо нас должен знать код, – это служба безопасности, но директор Келли уже отклонила это наше предложение.
Услышанное удивило Танна.
– Почему?
– Спросите у нее.
– Я спрашиваю у вас.
Кеш подошла к двери, которая, судя по всему, и была ее пунктом назначения. Достигнув ее, она развернулась и оглядела саларианца с головы до ног: от изгиба его привлекательных по форме рогов (такими, по крайней мере, они казались самому Танну) до кончиков стандартных, начищенных до блеска ботинок.
Но ни первое, ни второе, казалось, не произвело на нее должного впечатления.
– Слоан не нужна такая ответственность, – промолвила она наконец. – И вам тоже.
Танн вытянулся на все свои многочисленные и соответственно случаю непреклонные сантиметры.
– Вы не имеете права на такие допущения.
Но Кеш уже отрицательно качала головой. Ухватившись одной лапой за низкую раму, она нагнулась так, что ее лицо оказалось вровень с глазами Танна.
– Вы меня неправильно поняли. Не проходит и получаса, чтобы кто-нибудь не просил меня, не умолял, не приказывал оживить друга, возлюбленного или кого-то еще, кого они считают критически важным для их работы.
– Я буду рад взять на себя…
Рот кроганки скривился.
– Не сомневаюсь. Столько власти в одних руках – возможность решать, кому жить, кому нет.
– Я не собираюсь никого убивать, – возразил он, предвидя такой аргумент. – Даже не намере…
– Уверена, вам это даже в голову не приходило.
Ну что ж. Танн гордо поднял подбородок. Он предвидел и такой поворот событий, хотя считал маловероятным, что Кеш потребуется больше времени прийти к подобным выводам.
– Я начинаю чувствовать, – тактично произнес саларианец, – что мы начали разговор не с того конца.
В искривленном в ухмылке рту Кеш сверкнули зубы.
– История – та еще сучка, верно? – Она отвернулась, затем подумала и вновь повернулась к Танну. – Я попрошу Каликса записать процедуру вывода из стазиса вручную и предоставлю доступ к этому защищенному файлу только Слоан Келли. Это все, что я могу вам предложить.
– Но…
– Простите, мне нужно идти.
Тон последней фразы пресекал на корню все попытки продолжить разговор. Кроганка вновь повернулась к двери, та отъехала в сторону, и за ней обнаружилось множество рабочих-кроганов, действовавших под наблюдением другой команды, гораздо более малочисленной. Они трудились над одним из самых массивных двигателей «Нексуса», критически важным в случае нового столкновения со Скверной.
