Арвекс разразился громким смехом:
– Идем!
Кроган повернулся и медленно зашагал по корпусу. Каждое его движение сопровождалось глухим стуком, который не столько слышался, сколько чувствовался, а хрупкое море таинственных щупалец, казалось, продолжало хаотично и беспричинно колебаться. Так близко, что саларианцу чудилось: стоит только протянуть руку – и до него можно будет дотронуться.
Обман зрения, конечно. Расстояние между тем, что могли воспринять его глаза, и глубина измерения, обеспечиваемая Скверной, пространство, которое она занимала, световой рисунок, отражаемый медленно плывущим «Нексусом», и его собственная завороженность – препятствовали точному восприятию.
Но вот и люк. Саларианец ухватился за него обеими руками. Арвекс остановился первым, сложил руки на груди, уставился в ярко освещенное пространство за люком.
– Пришли. Делайте то, для чего вас сюда послали, а потом уматываем с корпуса.
В лучах света провода и соединители сверкали девственной чистотой.
Ну или почти девственной.
– Так, – пробормотал саларианец себе под нос, делая последние шаги по корпусу и не сводя глаз с электроники. – Это определенно вспомогательные, – сообщил он, осторожно отводя в сторону пучок проводов. – Не вижу источника проблемы. Пока. Но это… и это…
– Что это?
Вопрос, заданный Реджем, адресовался не ему, а Андрии.
Она видела то же, что и На’то, благодаря камере на шлеме саларианца.
– Это система жизнеобеспечения. Аварийный источник питания. К тому же, на мой взгляд, не рассчитанный на ту мощность, которую он сейчас генерирует.
Кроган рядом с ним промычал что-то невразумительное. На’то не обратил на него внимания.
– Андрия?
– Да. Я тоже обеспокоена, – тихо ответила Андрия на вопрос Реджа. – Слушай, На’то, эта Скверна там пугает меня. С твоей стороны она ближе, чем с нашей.
На’то промычал в знак согласия, но его ум уже был занят сложными расчетами.
– Он вас не слышит, – вставил Арвекс. – Типичный саларианец.
– Я бы сказал – типичный Начо, – ответил Редж со вздохом. – Давайте следить за этой штукой – не двигается ли она. Эй, Мумбо! Юмбо! Встаньте-ка с обоих краев этой перемычки и наблюдайте.
– Да что ты себе…
Раздался удар ноги по люку.
– Делайте, что он говорит! – прорычал Арвекс. И вслед за этим На’то ощутил на себе тяжелый взгляд крогана, услышал, как тот опустился на корточки. – Слышь, ты, умник! Давай ремонтируй это старое говно, пока тут все не полетело к чертям.
Старое? Нет-нет. Новое. Самое-самое. Отказ, вероятно… оплавление, уже начинается обугливание. Вероятно, перегрев. Перегрузка – это точно. Саларианец будто бы не замечал крогана. Он просунул голову в люк и сожалел только о том, что нельзя снять шлем, полностью использовать все свои чувства, диагностировать рецепторы и коннекторы и… и понять, что происходит. Откуда взялись эти перегрузки в сети?
Но это было бы слишком просто. Звук разговора отошел на задний план, На’то полностью сосредоточился на деле, его единственной и неповторимой любви, и разговор в сети превратился для него в бессмысленный фоновый шум.
– Не понимаю, – пробормотал Арвекс.
– Мы тоже, – ответила Андрия, – но пусть он делает свое дело.
Пауза.
Потом ботинки крогана с их металлической подошвой затопали по корпусу. Арвекс приблизился к люку, пытаясь рассмотреть, чем там занимается саларианец. Потом проговорил безо всякого выражения:
– Странные у него дела.
Саларианец улыбнулся про себя. Им и не нужно понимать. Им придется позволить ему использовать свой невероятный интеллект на всю катушку.
Эмори вздохнул с раздражением, смешанным с ощущением собственного бессилия, и отключил связь. Он знал, что такое состоять в браке с инженером, и все же раздражался, оттого что любые попытки поставить жизнь на нормальные рельсы были обречены на провал.
Впрочем, вокруг не наблюдалось ничего нормального.
«Нексус» превратился в развалину, гидропоника не работала, и он не сомневался, что следующим шагом будет серьезное сокращение рациона. Все остальное не имело смысла.
