О чем он хотел спросить, так и осталось неизвестным, потому что именно в этот момент в шатер, отодвинув закрывающий вход полог, шагнул прибывший раньше остальных Раон, и Волков вынужден был отложить расспросы на потом.
Поприветствовав командира, префект устроился поближе к горящей лампе, разложил перед собой ворох притащенных бумаг и закопался в них с головой. Лишь время от времени раздавалось его невнятное бурчание да слышался скрип пера по бумаге, когда он принимался что-то яростно строчить.
Нехорошо, конечно, злорадствовать, но когда тебе хреново, настроение могут поднять страдания ближнего твоего. Это в природе человека, и этого не изменить. Даже самый высокоморальный и сострадательный человек хоть раз да испытывал подобное чувство. Вот и Волков не избежал подобного. Несмотря на уважение и дружескую симпатию к Раону, он, зная нелюбовь префекта к бумажной работе, но вынужденному заниматься ей в силу должностных обязанностей, почувствовал, как настроение резко пошло вверх, и даже головная боль утихла. Стараясь удержать лицо, Глеб сжал губы, так и норовившие растянуться в ехидной ухмылке, но занятый борьбой с одной непослушной частью лица, с удивлением отметил, что другие части тела тоже решили поучаствовать в веселье, и уже пальцы правой руки выстукивают по столу бодрый мотивчик.
Раон бросил на него быстрый взгляд, но промолчал и вернулся к работе, разве что движения пера стали более дерганые.
Чертыхнувшись про себя, Глеб прекратил стучать пальцами. Повисла неловкая тишина, нарушаемая лишь шорохом бумаги да скрежетом пера. Неловкий момент был прерван громким спором Капля и Гроха – за что Волков был им благодарен, – ввалившимися в командирский шатер.
Зато Раон нашел на ком сорвать накопившееся раздражение:
– Заткнулись оба! Чего раскудахтались?!
Не только Глеб был в курсе самой нелюбимой работы Раона, так что, не вступая в споры, обменявшись понимающими взглядами, центурионы тихо заняли места за столом.
Следом заявились Трамп и Кай со своими заместителями, тенью просочился в шатер Зан, скромно пристроившись в уголке, потом подошел Оноре в сопровождении Сувора Тампля и Игеня – последнего из своих центурионов, возглавляющего стрелковый отряд, и почти сразу за ними толпа ликторов с Густавом Брэем и его помощником.
Волков оглядел присутствующих и сказал:
– Все собрались? Тогда начнем, господа офицеры. И начнем со снабжения. Раон?
– Слушаюсь, легат, – поднялся тот со своего места. – На сегодняшний день легион полностью укомплектован пехотными глебами, щитами – часть из них изготовлена кустарным способом здесь, в лагере, – копьями, стрелковые отряды – луками, имеется запас стрел. Шлемы и доспехи самые разнообразные, от дешевых кожаных до самых дорогих, изготовленных по индивидуальному заказу, имеются у каждого бойца. Каждый солдат имеет кружку, миску и ложку. С провиантом… Запас имеется, хватит еще дней на семь-восемь, если экономить, то и на полторы декады можно растянуть. Очередной обоз с продовольствием должен прибыть через три дня. Даже в случае задержки должно хватить. Хуже дело обстоит с обмундированием: не хватает запасного белья, штанов, курток – многое неоднократно чинено и находится не в лучшем состоянии, – недостаток походно-бытовых мелочей. Случается, что чуть ли ни всей центурией бегают в поисках иголки с ниткой. Пуговицы… Ну, тут умельцы имеются – из дерева выточат. Неказисто, но практично. Сапоги… Все, потребное для ремонта, я заказал, с починкой опять же сами управятся. Мастер Гольбрейн сетует на недостаток перевязочного материала, запасов лечебных трав, настоек и мазей. Набрал себе с десяток помощников и гоняет их по всей пустоши. Кое-что, конечно, пришлось заказать, но получим все это, лишь когда прибудет обоз. Что еще? Шалаши… – префект почесал кончиком пера нахмуренную бровь. – Шалаши желательно заменить на нормальные палатки. Теплые плащи, одеяла… Все это можно будет обсудить предметно, после того, как будут известны дальнейшие наши планы. Касательно ремонтной мастерской – качественного угля для походного горна здесь не найти, так что придется везти из Ортского королевства, либо не рассчитывать на ремонт сложнее, чем заклепать разошедшееся кольцо на кольчуге или сковать пару гвоздей. И еще желательно заказать на замену пару точильных кругов. Подковы… – он бросил быстрый взгляд в свои записи. – Густав, вы что, специально их теряете? – не дожидаясь ответа, продолжил: – Запас подков тоже необходимо будет пополнить – если они будут теряться с той же частотой, то остатков хватит не более чем на месяц. Далее…
Докладывал Раон еще около пятнадцати минут, вываливая на собравшихся все накопившиеся проблемы. Мелкие, но зато сколько их было! И в основном хозяйственно-бытового характера. Сам Волков вначале видел лишь три основные проблемы: вооружение, провиант и обустройство лагеря. Две из них были благополучно решены, а с третьей можно было не заморачиваться, до наступления холодов спать можно было и в шалашах, да и вымотанным на тренировках бойцам было не до того, чтобы предъявлять какие-либо претензии – место для ночлега есть, сверху не капает, ну и достаточно. Раньше Глеб не задумывался над тем, сколько трудностей, причем небоевых, пришлось преодолевать Спартаку, когда он формировал свои легионы. Даже представить страшно! Каким бы провальным ни был итог, но вот упорству бывшего гладиатора можно только позавидовать.
Волков взглянул на собравшихся. Внимательно доклад Раона выслушали только Оноре и трибуны второй и третьей когорт со своими заместителями, но бывшему капитану дружины барона Кайла, как, впрочем, и командирам гарнизонов, по должности раньше приходилось сталкиваться с вопросами снабжения, а вот остальные…
Зан слушал внимательно, но было видно, что его интересы лежат в несколько иной плоскости, а проблемы с обеспечением для него являются актуальными лишь в тех случаях, когда пересекаются с его должностными обязанностями. Но сейчас хищений нет, а значит, нет и компромата на лицо,
