несущее материальную ответственность, которое можно было бы, используя привычные методы, сделать зависимым от Тайной Стражи.
Горячий Густав Брэй с трудом может усидеть на месте, ведь слушать про недостачу подков, портянок и иголок – это же так скучно.
Сувор и Горик более сдержанны, но и им подобные вещи малоинтересны. Они о всевозможных бытовых проблемах и без того в своих поместьях наслушались. Оттого и в поход сорвались. Первый с радостью переложил все заботы на плечи уже не ходящего в походы отца, второй – на сына и его жену.
Центурионы первой когорты не лучше… Грох больше интересовался разглядыванием трещин и царапин на столешнице, словно надеялся узнать с их помощью все тайны мироздания. Игень, судя по остекленевшим глазам без единого проблеска мысли, ушел в себя и возвращаться как минимум до окончания доклада не собирался. Капль и вовсе решил незамысловато вздремнуть. Видимо, эта троица решила не заморачиваться лишними проблемами, ограничившись лишь боевой подготовкой вверенных им бойцов.
Ликторы также не отличаются внимательностью, но им подобное простительно. Занимались они не только охраной Волкова и тренировками солдат, но и выполняли многочисленные поручения Раона, как штабные офицеры, так что и без доклада были в курсе большинства проблем.
Признаться, докладу префекта недоставало четкости. В некоторых вопросах он излишне углублялся в детали, другие затрагивал поверхностно, иногда перескакивая с одной проблемы на другую, но тут Глеб мало чем мог помочь своему заместителю, поскольку опыта настоящих штабных совещаний у него не было – сержантов на них, увы, не приглашают, – да и у местных вояк подобные навыки отсутствовали. Сам Раон, исполняя схожие вроде бы обязанности в качестве мастера тысячи, также оказался не готов к тем трудностям, что легли на его плечи вместе со званием префекта: решать вопросы снабжения столичного ополчения в той же самой столице в мирное время, причем большинство бытовых мелочей ополченцы должны были делать самостоятельно и за свой счет, и заниматься обеспечением в военное время, да еще и в отрыве от основных сил – совершенно разные вещи. Но он старался! Несмотря на сумбурность изложения и растянутость самого доклада, Раон обозначил все хозяйственно-бытовые проблемы, отчитался по принятым мерам по устранению большинства из них или предоставив варианты решения.
– Благодарю за доклад, префект. Все верно. Теперь заслушаем доклады по боевой подготовке. Итак, господа, кто первый?
Все оживились. Капль проснулся, Грох прекратил взглядом гипнотизировать столешницу, сбросил оцепенение Игень, проявили интерес и нугарцы. Быстрое переглядывание, и слово взял Оноре, как старший по званию после Раона и самого Глеба.
– Первая когорта полностью боеспособна. В строю шестьсот двадцать пять бойцов, включая командиров и меня самого. В первой центурии под командованием примипила сто семьдесят солдат и младших командиров, разделенных на пять полнокровных взводов. Двое заместителей. – Сувор Тампль гордо расправил плечи, всем своим видом подчеркивая, чья это заслуга. – Бойцы хорошо экипированы и имеют отличную подготовку. Четвертый взвод под командованием Кранга сопровождает ушедший в Трис обоз. Вторая центурия, – пришел черед Гроха надуваться самодовольством, – сто тридцать шесть бойцов – четыре полных взвода плюс старшие командиры. Третья – аналогично. Четвертая стрелковая – численность, как в первой когорте.
– Насколько я помню, ни новобранцев, ни наемников с последнего пополнения вы не брали. Так?
– В стрелки приняли тринадцать солдат, чтобы доукомплектовать четвертый и пятый взводы. А в остальные, вы правы, маркиз, никого не брали.
– Причина?
– Недостаточная подготовка претендентов. Мои ребята уже притерлись друг к другу. Посмотришь – душа радуется. Работают как единый организм. На бегу строй держать могут, при перестроениях ни единой заминки, стена щитов как монолит, «черепаху» вашу отработали на отлично. Разбавлять их кем-то – все боевое слаживание похерить к чертовой матери.
– Хорошо. Ваши резоны понятны. Поддерживаю. Кто следующий?
Сувор отрицательно качает головой, и отвечать берется следующий по старшинству.
– Вторая когорта, – говорит Трамп, – в строю триста восемьдесят пять солдат и офицеров. Раненых, больных и дезертировавших нет. Снаряжение в полном порядке. Первая центурия – три взвода. В наличии сто пять бойцов и офицеров. Вторая – восемьдесят семь человек. Первый взвод укомплектован полностью, второй и третий насчитывают по двадцать пять бойцов, в каждом десятке по восемь человек. Третья – девяносто шесть человек. Первый, второй взводы доведены до полного состава, третий насчитывает двадцать пять бойцов. В четвертой – девяносто шесть солдат и офицеров, в каждом взводе по тридцать одному бойцу. До полного состава недостает тридцать шесть человек.
– Третья когорта, – рапортует Кай, – первая, четвертая центурии – сто пять бойцов в каждой. Вторая, третья – по восемьдесят семь. Взводы одинаковы по численности. В каждом по двадцать восемь человек. Всего – триста восемьдесят четыре бойца и я.
– Восемьдесят семь бойцов, включая командиров. Один неполный десяток также ушел с обозом. Недостает одиннадцать человек, – отвечает, с трудом дождавшись своей очереди, нетерпеливый Густав Брэй. И с некоторой обидой добавил: – При разделе мне досталось пятнадцать бывших пленных из числа нугарских дружинников. Могло быть больше, если бы Сувор с самого начала не сманил к себе тринадцать нугарцев, в том числе десятерых рыцарей.
В ответ на подобное обвинение Сувор самодовольно ухмыльнулся, а вот Волков неподдельно удивился. В отличие от столичных дворян, старающихся всеми способами обратить на себя внимание наследников престола, нугарцы не пытались заполучить себе привилегий. Никто из них в лагере не пытался напроситься к Волкову на прием и обозначить свой рыцарский статус, чтобы пристроиться на должность повыше. Глеб думал, что среди освобожденных нугарцев только Горик Або имел дворянское звание, так как ни Сувор, занимающий одно из ключевых мест в создаваемой армии, ни тот же Горик не
