– Я не… – начал было я.
– Помолчи, пожалуйста. – Старик поднял руку, не глядя на меня. – Пусть девочка учится.
Я подавил негодование, но решил не испытывать судьбу.
– По-моему, поняла, – сообщила Ариба чуть погодя.
– Тогда объясни имперцу, чтобы понятно было всем.
– Может быть, Львам Арата нас и не видно, но мы видим еще меньше. – Ариба устремила на меня взгляд своих черных глаз. – Нам не заметить ни ухаба, ни перевернутого стула, ни мусорной кучи посреди переулка, когда там кромешная тьма. Им нипочем даже пасмурная ночь в темнейшей из комнат, тогда как мы зависим от милости звезд и луны. Мы хороши настолько, насколько нам позволяет мрак, а они… – Она помедлила, подбирая слова. – Они хороши благодаря своему зрению.
Дед улыбнулся ей и поворотился ко мне.
– Когда мы были в почете у деспота и охотились за отступниками, нам хватало наших приемов и мелкой магии. Но справиться c волхвами и их прихвостнями, которые находятся под защитой Деспотии? В удачные дни нам удается сыграть вничью; в остальные мы стараемся не пересекать пути Львов. Однако сумей мы видеть, как ак’кер джиним? – Он улыбнулся холодно и беспощадно. – Тогда мы напомним Верховным Волхвам, почему они боялись нас в стародавние времена; еще разок расшевелим сердце – или хотя бы кишки – деспота. Обладай нейяджины темным ви?дением, наш путь к искуплению и возрождению племени был бы расчищен.
Я переводил взор со старика на девицу, с убийственного блеска в его глазах на строгий, осуждающий взгляд внучки – и взвешивал варианты. Меня не устраивал ни один. Никакие адские силы не помогли бы мне ни пробиться с боем, ни дать им то, чего они хотели. Я прикинул, что бы такое соврать, но не придумал ничего, что помогло бы мне выйти в дверь – по крайней мере, целиком. Я был ответом на мольбу, которую они даже не смели высказать. Но теперь, когда обрели меня?
Когда дело касалось ночного зрения, я лгал привычно и тем успокаивался, но нет, сейчас я понимал, что только правда позволит мне выбраться отсюда целым и невредимым. Как таковая она меня мало заботила, но куда денешься?
– Я не могу вам помочь, – сказал я.
Рука Арибы соскользнула с бедра и задержалась у кривого сгущения тьмы на поясе. Моя потянулась к сапогу и нащупала пустоту. Опа! Она забрала свой кинжал.
– Не можешь или не хочешь? – спросила она, коснувшись рукояти.
– Не могу. Цена передачи слишком высока.
– Цена? Какая цена? Ты либо сам владеешь секретом джинновых масел, либо знаешь того, кто владеет. Если дело в…
– Нет, – перебил ее дед. Теперь он изучал меня с видом вора, рассматривающего запертый сейф. Мне было плевать. – Прислушайся к тому, что он сказал: для него чересчур высока цена
– Если отдам, то лишусь, – кивнул я.
Он провел пальцем по бороде. Звук был как пемзой по пергаменту.
– Твое ви?дение не угасает, да? Не покидает тебя, как Львов, когда минуют день и ночь?
– Нет.
– Тогда ты не обладаешь темным ви?дением – во всяком случае, не в нашем понимании.
– Нет.
Снова шорох, снова пристальный взгляд. Затем отрывистый кивок.
– Ты не тот ответ, на который я рассчитывал. – Старик качнулся назад, вперед и вскочил на ноги. – Такой ты мне ни к чему.
Я тоже встал, с меньшими проворством и грацией.
– Что означает?..
– Ариба, ты позаботишься об этом? – Дед снова прикрыл лицо куфией.
– Позабочусь. – Та отвесила земной поклон.
Проклятье! Меня пускали в расход.
Я отступил на шаг. Сейчас в помещении было светло, и мне стало труднее, так как мы уравнялись. И все же он был стар, а она сидела; если мне удастся обогнуть его и быстро ударить Арибу в лицо, а после метнуться к оружию, то можно…
– Ариба проводит тебя до гостиницы, – изрек престарелый убийца, и шакалья улыбка отчетливо сквозила в голосе.
– Она сделает что? – переспросил я совсем не в манере, приличествовавшей Серому Принцу.
– Мы разделили воду и тайны, – пояснил старик. – Две основы жизни. И ты видел мое лицо. Поэтому мне приходится выбирать одно из двух, и я считаю тебя слишком ценным и находчивым, чтобы поставить на клинок. Я прослежу, чтобы ты благополучно вернулся к своим товарищам.
Наверное, сомнения явственно отразились на моем лице, потому что он поклонился и простер руку к двери позади меня:
