Пистолет Алла держала неимоверными усилиями, от которых у нее даже нижняя губа начала дрожать. Гашников, увидев, куда целится девушка, невольно закрыл ладонью это место и попытался извернуться, чтобы бедро подставить. Но стоило ему шевельнуться, как бок снова прострелило дикой болью, которая по позвоночнику в шею отдалась. Хрипнув, Гашников судорожно дернулся, и снова раздался чахлый хлопок выстрела. Тут же в пах ему будто кипятком плеснули. По всему телу разлилась слабость, но необычайно ярко на фоне остальных ощущений Гашников почувствовал горячую, парную кровь на ладонях. Чуть шевельнув простреленной кистью, он ошарашенно понял, что под пальцами его сейчас ошметки разорванного мяса. Осознание беспросветности момента будто мобилизовало его, и, утробно застонав, он пополз к Алле. Уже не обращая внимания на заполонившую все сознание боль и желая сейчас только одного – вцепиться ненавистной девке в горло.
Раздался еще один хлопок выстрела, но эта пуля попала в руку, лишь слегка царапнув мясо по касательной.
– Убью… убью… убью… – выдыхал Гашников. Вместо крови сердце его сейчас адреналин качало, и он полз, съедаемый лишь одним желанием убить.
Алла, видя перекошенное лицо ползущего к ней мужчины, вместо того чтобы выстрелить еще раз, начала из последних сил отталкиваться ногами, пытаясь увеличить расстояние между ними. Но голые пятки за примятую траву цепляться категорически не хотели, проскальзывая. Неожиданно Гашников рванулся вперед, схватив девушку за голень, и рывком потянул к себе.
Аллу протащило чуть по земле, но мужчина вдруг изогнулся, застонав от приступа боли, и уронил голову вниз, уткнувшись лицом в траву. Она, еле двигая руку по земле, уже не в силах поднять ее, положила пистолет так, что дуло смотрело на голову ткнувшегося в землю Гашникова, и нажала на спуск. Пуля, чуть задев кость глазницы, прошлась по передней части лица, по линии глаз. Голова лишь дернулась, и Гашников так и остался лежать, уронив голову в натекающую бурую лужу. Он еще был жив, но двигаться уже не мог, с трудом, булькая кровью, пытаясь дышать.
Не в силах даже всхлипнуть, Алла уронила голову, закрывая глаза. Но сразу же она почувствовала сильное головокружение, затягивающее и крутящее тошнотой. Красноватая темнота перед глазами замелькала, но Алла сейчас не в силах была даже глаза открыть. Чувствуя, что ее вот-вот стошнит, девушка дернула головой и вдруг ударилась виском и скулой обо что-то твердое. Открыв глаза, она увидела перед собой глянцевый блеск металла стойки кузова, о которую только что стукнулась.
Сглотнув тягучую, вязкую слюну, девушка почувствовала, как к горлу подкатывает ком тошноты, и рванулась в сторону. Перегнувшись через борт, держась за него руками, она свесилась из кузова, и ее тут же стошнило. Раздались встревоженные возгласы, скрипнули тормоза, выругался от неожиданности водитель, а Алла, выпрыгнув из машины, стараясь не наступить на забрызганную землю, подошла к обочине, упав на колени. Ее рвало долго, будто наизнанку выкручивая и не давая вздохнуть, но девушка почти не обращала на это внимания.
Все еще находясь будто в плавающем состоянии, не окончательно проснувшись, Алла воспринимала мир с вывертом, будто со стороны. Но, придерживая волосы руками (обеими руками!), она с испугом и недоверием перебирала пальцами правой кисти, все еще не силах поверить. И хотя внутренности выворачивало, а горло рвало сухой болью, больше не чувствовалось болезненной слабости и тяжести в теле.
Убрав непослушные локоны за уши, Алла поднялась и недоверчиво посмотрела на свои руки. Особенно на правую, где виднелось несколько красноватых пятен и отпечаток ткани сиденья. Как раз сейчас кожу начинало покалывать – видимо, пока спала, рука затекла. Алла не понимала, в чем дело, ее все еще мутило. И ей сейчас была совершенно непонятна природа испуга и удивления, которые волнами накатывали на нее при взгляде на правую кисть. В голове метались осколки воспоминаний, липких от страха и ужаса, гнусных, но ни за что ухватиться не получалось. Перед глазами было столько картинок, что они сливались в одну, совсем непонятную. Лишь одно чувство было определенным – облегчение от того, что рука на месте.
Но почему ее там быть не должно?
Неожиданно у Аллы стянуло кожу между лопатками, и ее всю передернуло, как бывает от осознания того, что могло случиться страшное, но не случилось.
– Укачало? – послышался рядом негромкий голос. Обернувшись, Алла встретилась взглядом с Викой. – Держи, – сфокусировав взгляд, Алла увидела, что вышедшая из машины девушка протягивает ей влажную салфетку.
Благодарно кивнув, Алла, не отрывая взгляда широко открытых глаз от лица Вики, вытерла себе рот и подбородок. «Вроде нормальная, – краем мелькнула у нее мысль, – и чего она меня бесила?»
– Укачало, пока спала? – участливо поинтересовалась Вика и заглянула в лицо Алле снизу вверх. – Не расстраивайся, у меня один раз тоже такое было.
«Укачало? Пока спала?! – громом застучали вопросы в голове Аллы. – Пока спала?! Спала?» – мысленно закричала она, вдыхая воздух полной грудью и осматриваясь по сторонам, наслаждаясь красками яркого мира, видными без пелены боли и слабости.
«Боли? Слабости? Откуда это все?» – с содроганием подумала девушка, щурясь от яркого солнечного света.
Вдруг со стороны одной из машин раздался приступ смеха, тут же, впрочем, погашенный кряхтеньем и сдерживаемым фырканьем. Вика обернулась, но все сидящие в кузове ближайшего джипа, сдерживая гримасы, смотрели в другую сторону.
– Спала… да… – кивнул Алла, невидящим взглядом рассматривая пустоту своего сна, и негромко произнесла одними губами: – Это всего лишь сон.
– Нормально? Поехали? – взяв Аллу за плечо, снова попыталась заглянуть ей в лицо Вика. – Пойдем, рядом со мной сядешь, – потащила она Аллу за
