закончить дело, еще четверть осталась.
– Майриэль! – услышал он над собой крик Кая. Ему где-то справа вторил дракон, и Паки урчал почти над самым ухом.
Узкие сильные ладони бесцеремонно схватили Джошуа за грудки, резко дернули, заставив принять сидячее положение. Потом они запрокинули ему голову назад. Изогнутое горлышко походного бурдюка по-хозяйски сунули в рот, который наполнился терпкой жидкостью непонятного вкуса.
– Ох уж это волшебство, ох уж эти волшебники, – сокрушалась над ним эльфийка.
У Джошуа даже не было сил спросить, что это за гадость, которой она его поит. Потом он узнал привкус тмина и ежевики. Затем вербены и клубники. Шалфея, пустырника, смородины и… Целая волна вкусов обрушилась на него.
За буйством вкусовых ощущений пришла ясность. По телу разлилась волна бодрости. Даже не бодрости, а жажды немедленной деятельности. Острого желания бежать и делать, делать. Что – не важно. Как – несущественно. Лишь бы не останавливаться ни на минуту.
Пульс, казалось, участился в два раза. Слух обострился до неприличия. Мир заполыхал красками – как прежде, и даже сверх прежнего.
Его попытку вскочить и начать швыряться заклинаниями во все стороны Майриэль сдержала с явным трудом.
– Ну-ну, не торопись. Это обманчивое чувство, – понимающе проворковала она ему на ухо. Рев приближающегося дракона мешал общаться нормально. – Ты все еще не можешь сворачивать горы, дружочек. Так, просто двигать их туда-сюда.
– Что это было? – выдавил Джошуа непослушными губами.
– Рецепт не скажу, и не проси. Но люди придумали этому весьма поэтическое название – «эльфийский поцелуй» – уж очень эта дрянь бодрит. А уж смертных, так просто выбадривает по полной.
– С-сильная штука.
– Поцелуй эльфийки сильнее. Не всякой, конечно, но все же. Отдышался немного?
– Скорее да, чем нет.
– Это хорошо, долечивай Паки, а то наш платиновый поганец уже совсем рядом.
– Да, конечно, – послушно отозвался младший мэтр и поднялся. Хотя скорее попытался подняться: источавшие бодрость и желание бежать милю за милей ноги почему-то помогать ему в этом отказались.
Майриэль без объяснений поняла его проблему. Подперев мага плечом, она помогла подняться и удерживать вертикальное положение.
В отличие от сил телесных, силы магические были снова в норме, и лечение пошло споро и без особых проблем.
Вскоре Паки благодарно заурчал и головой показал им убираться подальше.
Майриэль с Джошуа дотащились до укрытия, где могли наблюдать все действие и оказывать посильную помощь. Младший мэтр примостился у постамента с очередным кошмариком древности, а лучница наложила стрелу на тетиву. К слову, стрел в обоих колчанах – и том, что крепился на спине, и другом, поменьше, крепившемся на поясе, – осталось не слишком много.
– Гад хорошо бронирован, – пожаловалась эльфийка, – ничто его не берет, а зенки прячет умело. Даже мне не попасть! Будем выжидать.
– Будем, – согласился Джошуа, все еще испытывающий некоторый дискомфорт от ощущения дикой бодрости и невозможности эту бодрость пустить в дело.
Дракон к тому времени ревел уже над самыми их головами. Магическая сеть мэтра Гаренцворта держала его крепко, постепенно втягивалась в посох и заставляла змея опускаться все ниже.
Похититель принцессы спускался кругами, с боем проигрывая каждый ярд высоты. Словно привязанный гигантским поводком, он пытался вырваться на свободу, но, как это обычно и бывает с поводками, лишь сильнее затягивал на шее петлю.
Разозленный необходимостью делать круги над площадкой, он нещадно поливал все, что видел и куда мог дотянуться, пламенем, сопровождавшимся угрожающими криками. Но это помогало слабо. Паки на огонь реагировал спокойно. Джошуа и Майриэль прикрывали камни, а мэтр Гаренцворт загодя окружил себя и Кая барьером, славно противостоящим алчной мощи разбушевавшейся огненной стихии.
– Ну же, – нетерпеливо подгоняла непонятно кого Майриэль. – Дайте же прицелиться нормально… Древо и Пепел, ну же!
– Погоди, – сказал Джошуа.
– Чего? Что ты там бормочешь, человече?
– Я говорю, погоди, – повторил Джошуа. – Сейчас он достигнет третьей фазы, и сила Сети его резко приземлит.
– В смысле, резко?
– То есть очень резко. На земле он станет легкой мишенью.
– Видишь ли, в него и так попасть нетрудно. А вот попасть в какое-нибудь чувствительное место – дело другое.
– Лучше стреляй по глазам. Не попадешь – так помешаешь эффективно бороться. Трудно плеваться огнем и махать хвостом, когда в глаз так и норовят ткнуть чем-нибудь острым.
– Не учи ученую.
– Не буду.
