— Прости.
Сердце девушки бешено колотилось, но она смотрела в пол, чувствуя, что её щёки пылают.
— Ты… ты… — Ева выдохнула. — Просто поблагодарил меня за танец, да? Так же?!
— Да, — тут же согласился Фёдор. — Так.
— Хорошо, — Ева кивнула, всё ещё не поднимая головы. — Но… больше никогда такого не делай.
«Господи, какая я дура! — подумала она. — Я ведь хотела сказать совсем другое».
— Хорошо… Прости. Не буду.
Ева подняла глаза, слегка покусывая губу. И пристально посмотрела на Фёдора.
— Не делай без спроса, — сказала она.
13
Рыжая Анна вовсе не наслаждалась видом заката на террасе. Она прошлась по лабиринту из живой изгороди и убедилась, что тот не изменился, невзирая на все слухи, которые — Анна подозревала — хозяева распускали сами, чтобы пощекотать нервы клиентам. Но она по-прежнему сможет пройти лабиринт с закрытыми глазами, что весьма пригодится ночью. Лабиринт начинался у заднего двора «Лас-Вегаса», а своей южной оконечностью практически упирался в обводной канал — до ближайшего подъёмного мостика там было рукой подать. Они смогут уйти незамеченными.
Затем Рыжая Анна вернулась в свои комнаты и действительно переоделась к вечеру.
— Зелёное сукно, — усмехнулась она.
Проверила дмитровские ассигнации. Пора спускаться в бар. Видимо, придётся показаться во всех залах, даже в танцевальном, на случай, если кто спросит, пусть думают, что она где-то по соседству. Да ещё изрядно выпить, точнее, сделать вид, чтобы угодливый управляющий не хватился беспокоиться о ней раньше обеда. А то и ужина. В лабиринте Рыжая Анна оставила небольшой тайник, где спрятала свой камуфляж и оружие, оставив себе лишь небольшой никелированный револьвер. Там она намеревалась переодеться и потом, если всё сложится хорошо, так же незаметно вернуться в «Лас-Вегас». В её планы вовсе не входило разбить сердце мужу, добрейшему Сергею Петровичу.
Если всё сложится хорошо.
Рыжая Анна открыла свою миниатюрную, дорогой выделки дамскую сумочку. Кроме ассигнаций стоило положить туда несколько футлярчиков с благовониями. Сергей Петрович, помимо того что держал «Постоялый двор», весьма успешно торговал в Дмитрове «изящными запахами». И всегда найдётся какая-нибудь светская болтушка, которая захочет это обсудить, а может, и попробовать чего-нибудь новенького. И весёлая Анна Петровна всегда с пониманием отнесётся к дамским тайнам. Это милое женское щебетание…
А потом её рука застыла в воздухе. И она забыла о благовониях. Рыжая Анна задумчиво смотрела на то, что уже лежало в её сумочке. И… ей показалось…
— Зачем ты доверяешь мне такую ценность? — спросила она сегодня утром у Хардова.
— Знаю, что передаю в надёжные руки.
— Я не об этом, — отмахнулась Анна. И настойчиво повторила: — Почему?
— Мне кажется, так надо.
— Но… ещё рано. Не всё совпало. Ведь так?
— Вроде бы.
— Я слышала, что… скремлина Учителя так и не нашли. Даже не нашли останков и места захоронения. А…
— К сожалению, это так.
— И потом, Тёмные шлюзы… Ещё рано. Тихон говорил…
— Поверь мне, Анна, ни Тихон, ни я не сможем тебе сказать, сколько всего должно совпасть в этот раз. Мы этого не знаем! Вот в чём вся загвоздка.
— Понимаю.
— Держи. — Хардов взял её за руку и вложил в её ладонь то, что намеревался передать. И Рыжая Анна сначала вздрогнула, а потом улыбнулась.
— Хардов…
— Да, я знаю. Возьми, лучше, если это будет рядом.
