Блейд бросился вниз по лестнице, сжимая рукоятку короткого меча. Пять часов. Пять часов назад этот ублюдок забрал Онорию. Столько времени ушло на то, чтобы добраться до логова и зашить рану в боку. Порез был глубоким и сильно пульсировал при движении, но стежки должны сдержать кровь.
Что успел Викерс сотворить с Онорией за пять часов? Блейд думал только о времени и практически слышал мерное тиканье в голове. Два часа, пока оператор доставил пленницу в город, и еще час, чтобы сообщить Викерсу. Значит, оставалось два часа, может, меньше, чтобы герцог сделал с ней все, что хочет.
Желудок Блейда словно налился свинцом. Сколько добираться до Башни из слоновой кости? Если на улицах будут заторы, он же с ума сойдет. Не вынесет мысли об Онор в бледных руках Викерса.
Легкая черная кожаная броня господина при движении не издавала ни звука. Перекрещивающиеся пластины закрывали рабочую руку с мечом, а блестящая стальная – защищала грудь и рану на боку.
Пытаться прорваться в Башню из слоновой кости сродни самоубийству. Это ему пояснил не терявший здравомыслия Бэрронс. Когда Блейд выбрался из воды в сыром, пахнущем пеплом туннеле, его глаза затуманила резкая обжигающая ярость. Линч и Бэрронс удерживали хозяина трущоб, пока до него не дошли увещевания брата Онории.
Если он отправится за Викерсом в одиночку, то погибнет, а Онор пропадет. Единственный способ вернуть ее – бросить вызов герцогу на его территории.
Дойдя до первого этажа, Блейд учуял своих домочадцев. Что-то неладно. Он прищурился и прошел по коридору, вскоре наткнувшись на парней: Уилл, Дровосек, даже Рип был здесь, тяжело опираясь на меч, словно на костыль.
– Нет, – категорически отрезал Блейд.
Уилл дерзко задрал подбородок:
– И как ты нас остановишь? Пойдешь туда, и мы следом.
– Эт вам не жалкая взбучка. Ваша подмога ни к чему, я буду драться на дуэли.
– Значит, мы будем охранять тя с тыла, – ответил Рип.
Блейд посмотрел им в глаза, заметил там упрямство и стиснул зубы.
– А ежель нам не удастся, хто защитит моих подопечных? А как же ж Эсме и Ларк?
Рип выпрямился:
– Эт Эсме нам все и рассказала.
– Ты едва на ногах держишься, – прошипел Блейд. – И я не приведу новообращенного под нос Эшелону. Они на тя мигом ошейник натянут.
– Те и не придется, я буду держаться в стороне, – пояснил Рип.
– Ты упрямый чертов дурак…
Уилл схватил Блейда за руку:
– Мы тока время теряем.
Черт бы побрал его и всех остальных. Уилл прав.
Блейд вывернулся из хватки вервульфена:
– Я не смогу тя защитить. Ежель тя увидят, то запрут. Те снова не сбежать.
– Эт не те решать. Мы знаем о последствиях, и готовы заплатить, – сказал Уилл.
Блейд попытался в последний раз, глядя на Дровосека:
– А ты? Как же Ларк?
В ответ тот медленно поднял громадный топор, увенчанный шипом.
– Мы дали Эсме деньги. Есичо – она знает, как исчезнуть вместе с Ларк и Тоддами, – сообщил Уилл.
– Вы все чертовы идиоты, – прорычал Блейд, протискиваясь мимо. – Ладно уж, айда потанцуем с Эшелоном. Будете моей свитой: Король дураков и его развеселая компания шутов. Ежели они с хохотом не попрут нас из Башни, эт будет чертово чудо.
* * *
Бэрронс ждал Блейда за воротами дома Кейна, выглядывая из позолоченного экипажа и побелев от боли. С пояса голубокровного свисала рапира, и на нем была та же тяжелая броня, что и на Блейде, выкрашенная в красный цвет с выгравированным золотым ястребом – эмблемой дома Кейна.
– Ты опоздал, – проворчал Бэрронс и посмотрел на троих здоровяков позади Блейда. – Смело, но может сработать.
– Меня особо не спрашивали, – пробурчал Блейд, и его сердце сжалось в груди. Он пытался не думать об этом, но увидев Бэрронса… – Ты че-нить узнал? Она жива?
– Жива. Викерс держит ее в темнице. – Бэрронс поджал губы. – Она в плохом состоянии, Блейд, мой информатор сообщил, что мерзавец избил ее до
