с гарнизоном не более чем в сорок человек. Однако еще тысячи пришли с низовий Мандера: из Горького Моста, Длинного Стола, и с еще более дальнего юга. Прибытие сильного войска речных лордов приумножило силы сторонников королевы и укрепило их решимость. Все говорили, что под знаменами Рейниры в Тамблтоне собралось около девяти тысяч ратников. Люди лорда Хайтауэра намного превосходили их числом. Без сомнения, защитники Тамблтона горячо приветствовали и появление драконов Вермитора и Среброкрылой вместе с их всадниками. Они и помыслить не могли об ужасах, что их ожидали.
Обстоятельства и причины того, что получило известность как Тамблтонская измена, остаются предметом изрядных споров. Правды обо всем случившемся, вероятно, не узнать никогда. Представляется, что иные из людей, что нахлынули в город, спасаясь от войска лорда Хайтауэра, в действительности были частью сего воинства, высланной вперед, дабы проникнуть в ряды защитников. Однако их предательство мало что значило бы, не надумай сир Ульф Белый и сир Хью Молот также сменить сторону именно в данный час.
Поскольку ни один из Двух Изменников (как поименовала их история) не ведал ни чтения, ни письма, мы никогда не узнаем, что сподвигло их на содеянное. Однако о битве при Тамблтоне нам известно предостаточно. Шесть тысяч воинов королевы построились, дабы встретить лорда Хайтауэра в поле, и какое-то время сражались храбро. Но смертоносный ливень стрел лучников лорда Ормунда проредил их строй, а сокрушительный удар тяжелой конницы разбил полностью, вынудив уцелевших бежать обратно в город. Когда большинство выживших оказалось под защитой стен Тамблтона, Родди Разоритель и его Зимние Волки устроили вылазку через задние ворота и со своими устрашающими северными боевыми кличами обошли левое крыло наступавших. В создавшемся хаосе северяне пробились сквозь вдесятеро превосходившего их числом неприятеля к лорду Ормунду Хайтауэру, восседавшему на боевом коне под золотым драконом короля Эйгона и знаменами Староместа и Высокой башни. Налетел лорд Родерик – как рассказывают певцы, в крови с головы до пят, с выщербленным щитом и в расколотом шлеме, но столь опьяненный боем, что, казалось, он даже не ощущал своих ран. Сир Бриндон Хайтауэр, родич лорда Ормунда, встал между северянином и своим сюзереном. Одним ужасным взмахом секиры он по плечо отрубил руку Разорителя вместе со щитом... однако свирепый лорд Барроутона продолжал бой, сразив и сира Бриндона, и лорда Ормунда, прежде чем пасть самому. Знамена лорда Хайтауэра рухнули, и горожане возликовали, сочтя, что ход битвы переменился. Даже появление Тессарион на другом краю поля не встревожило людей, знавших, что и на их стороне есть два дракона... но когда Вермитор и Среброкрылая взмыли в небо и извергнули пламя на Тамблтон, радостные крики сменились воплями ужаса.
Тамблтон вспыхнул – лавки, дома, септы, люди, все и вся. Пылающие люди падали с надвратных укреплений и зубчатых стен или с криками ковыляли по улицам ровно множество живых факелов. Два Изменника исхлестали город огненными бичами от края до края. Далее последовало разорение города – наибезжалостнейшее за всю историю Вестероса. Тамблтон, богатый торговый город, превратился в пепел и угли и никогда уже заново не отстроился. Тысячи человек сгорели и столько же потонули, пытаясь уплыть по реке. Кое-кто потом утверждал, что таким людям повезло, ибо выжившим не было пощады. Воины лорда Футли сложили мечи и сдались, но их связали и обезглавили. Над горожанками, что выжили в пожарах, многократно надругались, включая девочек десяти или даже восьми лет. Предавали мечу и стариков, и младенцев, в то время как драконы пожирали изуродованные, дымящиеся тела своих жертв.
Примерно в те же дни потрепанный торговый когг «Нессария» приплелся в гавань Драконьего Камня для починки и пополнения припасов. Матросы говорили, что корабль возвращался из Пентоса в Старый Волантис, когда шторм сбил его с пути... но к знакомой песне об опасностях моря волантийцы добавили необычную ноту. Когда «Нессарию» уносило на запад, перед ними возникла Драконья гора, огромная на фоне заходящего солнца... и моряки заметили двух сражающихся драконов, чей рев эхом отдавался от черных отвесных утесов на восточных склонах курящейся горы. На побережье во всех тавернах, постоялых дворах и веселых домах рассказывали, пересказывали и приукрашивали сию историю, пока ее не услышали все жители Драконьего Камня.
Людям Старого Волантиса драконы были в диковину; бой двух таких созданий стал для моряков с «Нессарии» незабываемым зрелищем. А те, кто родился и воспитывался на Драконьем Камне, выросли рядом с подобными зверями... тем не менее, история моряков вызвала любопытство. Следующим утром местные рыбаки пропыли на своих лодках мимо Драконьей горы и, вернувшись, рассказали, что углядели у ее подножия бездыханное тело дракона, обгоревшее и изувеченное. Судя по цвету крыльев и чешуи, разодранная пополам, растерзанная и частично съеденная туша принадлежала Серому Призраку.
Услышав сии вести, сир Роберт Квинс, добродушный и отменно дородный рыцарь, которого Рейнира при своем отбытии назначила кастеляном Драконьего Камня, не мешкая, объявил убийцей Каннибала. Большинство с ним соглашалось, ибо известно было, что Каннибал в прошлом нападал на маленьких драконов, хотя и редко с такой свирепостью. Кое-кто из рыбаков, опасавшихся стать следующей целью убийцы, убеждал Квинса послать рыцарей к логову зверя, дабы покончить с ним. Но кастелян отказался:
– Если мы не станем тревожить Каннибала, то и он не потревожит нас, – объявил сир Роберт.
И для уверенности он запретил ловить рыбу у восточного склона Драконьей горы, где лежали гниющие останки дракона.
Между тем, на западном берегу Черноводного залива слухи о битве и предательстве в Тамблтоне достигли столицы. Как говорят, услышав о том, вдовствующая королева Алисента, рассмеявшись, посулила:
– Все, что они посеяли, теперь сами пожнут.
