Рейнира возглавила совет вместе со своим дядей и супругом принцем Деймоном. Присутствовали и три ее сына, хотя ни один из них еще не достиг возраста зрелости (Джейсу исполнилось пятнадцать, Люку четырнадцать, а Джоффри двенадцать). На их стороне стояли два королевских гвардейца: сир Эррик Каргилл, близнец сира Аррика, и сир Лорент Марбранд, рожденный в Западных Землях. Остальной гарнизон Драконьего Камня составляли тридцать рыцарей, сотня арбалетчиков и триста латников – сие всегда считалось достаточным для столь могучей крепости. Принц Деймон угрюмо заметил:
– Как орудие завоевания наше воинство, однако, оставляет желать лучшего.
Также в Черном совете заседало с дюжину малых лордов, знаменосцев и вассалов Драконьего Камня, в их числе: Селтигар с Клешни, Стонтон из Грачиного Приюта, Масси из Камнепляса, Бар-Эммон с Острого Мыса и Дарклин из Сумеречного Дола. Однако наивеличайшим лордом, обещавшим принцессе свою поддержку, был Корлис Веларион из Дрифтмарка. Невзирая на то, что Морской Змей был уже далеко не молод, он любил повторять, что цепляется за жизнь, «как тонущий матрос за обломок идущего ко дну корабля. Может, Семеро сохранили меня для сего последнего боя».
С лордом Корлисом явилась и его супруга, принцесса Рейнис, пятидесяти пяти лет от роду. Ее лицо было морщинистым и высохшим, в серебряных волосах мелькала седина, но принцесса оставалась столь же неистовой и бесстрашной, как и в двадцать два – женщина, которую простолюдины порой именовали «Почти Королевой».
Заседавшие в Черном совете считали себя верноподданными, но прекрасно знали, что Эйгон II объявит их изменниками. Каждый уже получил вызов из столицы с требованием явиться в Красный замок, дабы принести клятву верности новому королю. Все их войска в совокупности не сравнились бы с силами, которые могли выставить против них одни только Хайтауэры. У зеленых Эйгона имелись также и другие преимущества. Они держали все три наивеличайших и наибогатейших города королевства: Старомест, Королевскую Гавань и Ланниспорт. Эйгону принадлежал каждый зримый символ законности. Он восседал на Железном троне. Он жил в Красном замке. Он носил корону Завоевателя, владел мечом Завоевателя и был помазан септоном Святой веры под взорами десятков тысяч. Великий мейстер Орвиль ходил в его советниках, и сам лорд-командующий Королевской гвардии возложил корону на его царственное чело. И он был мужчиной, что в глазах многих делало Эйгона законным королем, а его единокровную сестру – узурпаторшей.
Против всего перечисленного преимущества Рейниры были невелики. Кое-кто из лордов постарше мог еще вспомнить о клятвах, принесенных ими, когда ее провозгласили принцессой Драконьего Камня и наследницей отца. То было время, когда принцесса была равно любима и высокородными, и простонародьем, когда ее величали Отрадой Королевства. Немало молодых лордов и благородных рыцарей искало ее благосклонности тогда... Но сколь многие из них сразились бы за Рейниру ныне, когда она стала замужней женщиной с постаревшим и располневшим от шести родов телом? На сей вопрос никто не возмог бы ответить. Хотя единокровный брат захватил казну их отца, принцесса имела в своем распоряжении богатство дома Веларионов, а корабли Морского Змея дали ей перевес на море. Ее супруг принц Деймон, испытанный и закаленный на Ступенях, боевым опытом превосходил всех их противников, вместе взятых. И последнее (но далеко не самое маловажное) – у Рейниры были ее драконы.
– Как и у Эйгона, – заметил лорд Стонтон.
– У нас их больше, – молвила принцесса Рейнис, Почти Королева, что была драконьей всадницей долее всех остальных. – И наши крупнее и сильнее – исключая Вхагар. Здесь, на Драконьем Камне, они растут лучше всего.
Рейнис перечислила Совету всех. Король Эйгон владел Солнечным Огнем, великолепным зверем, хотя и молодым. Эймонд Одноглазый летал на Вхагар, и опасность, что представляла драконица королевы Висеньи, отрицать было невозможно. Королева Хелейна являлась наездницей Пламенной Мечты, что некогда носила сквозь облака сестру Старого короля Рейну. Принцу Дейрону принадлежала Тессарион, чьи крылья были темно-синими ровно кобальт, а когти, гребень и чешуя на брюхе сияли, как чеканная медь.
– Всего четыре дракона боевой величины, – заключила Рейнис. У близнецов, детей королевы Хелейны, также имелись драконы, однако еще детеныши; а Мейлор, младший сын узурпатора, обладал всего лишь яйцом.
Противопоставить сему принц Деймон мог Караксеса, а принцесса Рейнира – Сиракс, зверей великих и грозных. Караксес ужасал особливо, а после Ступеней стал привычен к огню и крови. Драконьими всадниками были все три сына Рейниры от Лейнора Велариона; а Вермакс, Арракс и Тираксес постоянно росли, становясь с каждым годом все крупнее. Эйгон Младший, старший из двух сыновей Рейниры от принца Деймона, повелевал юным драконом Грозовое Облако – хотя принцу еще только предстояло оседлать его. Его младший брат Визерис не расставался со своим яйцом. Драконица принцессы Рейнис, Мелеис Красная Королева, обленилась, но, будучи во гневе, все одно внушала страх. Близнецы принца Деймона, рожденные от Лейны Веларион, также могли стать наездницами. Драконица Бейлы, изящная бледно-зеленая Лунная Плясунья, вскоре должна была вырасти настолько, что могла бы носить девочку на своей спине. Из яйца ее сестры Рейны вылупилось хилое создание, испустившее дух спустя немногие часы после выхода на свет. Однако у Сиракс недавно появилась новая кладка, и одно из тех яиц отдали Рейне. Говорили, что девочка спала с ним каждую ночь, молясь о драконе, сравнимом с Лунной Плясуньей.
Сверх того, еще шесть драконов обустроили свои логовища в дымных пещерах Драконьей горы, возвышающейся над замком. То были: Среброкрылая, в старину летавшая под седлом Доброй королевы Алисанны; Морской Туман, светло-серый зверь, гордость и страсть покойного сира Лейнора Велариона; древний Вермитор, не знавший седла со смерти короля Джейхейриса. И три диких дракона обитали на дальнем склоне горы. Они не были приручены и никогда не носили всадника, будь то ныне живущий человек или уже скончавшийся. Простолюдины нарекли их Овцекрадом, Серым Призраком и Каннибалом.
