служили оруженосцами и были сильными и крепкими парнями, искусными во владении оружием.
– Если вы и отправитесь, то лишь вестниками, а не воинами, – молвила принцесса своим сыновьям. – И вам не должно ввязываться ни в какие схватки.
Ее милость согласилась назначить юношей своими посланниками, лишь когда оба принесли торжественные клятвы на «Семиконечной Звезде». Решили, что Джейс, как старший из братьев, возьмет на себя более длительное и опасное задание: сначала полетит в Орлиное Гнездо, дабы договориться с леди Долины; затем в Белую Гавань – заполучить лорда Мандерли; и, наконец, в Винтерфелл – встретиться с лордом Старком. Миссия Люка задумывалась более краткой и безопасной – он вылетит в Штормовой Предел, где, как ожидалось, лорд Боррос Баратеон окажет ему теплый прием.
На следующий же день провели поспешную коронацию. Поводом для великой радости на Драконьем Камне стало прибытие сира Стеффона Дарклина, еще недавно бывшего рыцарем Королевской Гвардии Эйгона, особливо когда выяснилось, что он и его сотоварищи («перевертыши», как поименовал их сир Отто, назначая награду за их поимку) доставили похищенную корону Джейхейриса Миротворца. Триста пар глаз взирали на то, как принц Деймон Таргариен возложил венец Старого короля на чело супруги, провозгласив ее Рейнирой из дома Таргариенов, первой сего имени, королевой андалов, ройнаров и Первых Людей. Принц принял титул Защитника Державы, а Рейнира нарекла своего старшего сына Джекейриса принцем Драконьего Камня и наследником Железного трона.
Первым же королевским указом ее милость объявила сира Отто Хайтауэра и королеву Алисенту изменниками и мятежниками.
– Что же до моих единокровных братьев и милой сестры Хелейны, – возвестила Рейнира, – то их ввели в заблуждение советы дурных людей. Пусть явятся на Драконий Камень, преклонят колена и попросят моего прощения, и я с радостью сохраню их жизни и вновь впущу в свое сердце. Ибо они – моей крови, а ни один человек не проклят так, как убийца родичей.
На следующий день до Красного замка дошла весть о коронации Рейниры – к величайшей досаде Эйгона II.
– Мои единокровная сестра и дядя повинны в государственной измене, – объявил молодой король. – Я хочу, чтобы их лишили всех прав! Я хочу, чтобы их взяли под стражу! Я хочу, чтоб они были мертвы!
Более холодные головы в Зеленом совете желали переговоров.
– Принцессе нужно дать понять, что ее дело безнадежно, – высказался великий мейстер Орвиль. – Брату не пристало воевать с сестрой. Пошлите меня к ней, дабы мы могли поговорить и прийти к полюбовному соглашению.
Эйгон и слышать о том не желал. Септон Юстас сообщает, что его милость обвинил великого мейстера в вероломстве и заговорил о том, дабы бросить его в черный мрак темницы «к его черным друзьям». Но когда обе королевы – как его мать Алисента, так и супруга Хелейна – высказались в пользу предложения Орвиля, король неохотно уступил. И вот великого мейстера Орвиля под мирным знаменем отправили через Черноводный залив со свитой, что включала сира Аррика Каргилла из Королевской гвардии и сира Гвейна Хайтауэра из золотых плащей, а также десятка два писцов и септонов.
Эйгон предлагал щедрые условия. Если принцесса признает его королем и склонится перед Железным троном, Эйгон II подтвердит ее права на Драконий Камень и позволит передать остров и замок по наследству ее сыну Джекейрису. Второго сына, Люцериса, признают законным наследником Дрифтмарка, владений и земель дома Веларионов. Ее сыновья от принца Деймона, Эйгон Младший и Визерис, получат почетные места при дворе: первый станет королевским оруженосцем, а второй – виночерпием. Тем лордам и рыцарям, что предательски сговаривались с ней против истинного короля, даруют прощение.
Рейнира выслушала сии условия в гробовом молчании, а затем спросила Орвиля, помнит ли тот ее отца, короля Визериса.
– Разумеется, ваша милость, – отозвался мейстер.
– Возможно, вы можете сказать нам, кого он назвал своим наследником и преемником, – молвила королева с короной на челе.
– Вас, ваша милость, – ответил Орвиль.
Рейнира кивнула и изрекла:
– Своим собственным языком вы подтверждаете, что я ваша законная королева. Почему же тогда вы служите моему единокровному брату-самозванцу? Передайте ему – либо я получу свой престол, либо его голову.
С такими словами принцесса отправила посланников восвояси.
Эйгон II в свои двадцать два года был скор на гнев и медлен на прощение. Отказ Рейниры признать его власть взбесил короля.
– Я предложил ей почетный мир, но шлюха плюнула мне в лицо, – заявил он. – И все, что ныне случится, – на ее совести.
И Танец начался как раз, когда звучали его слова. На Дрифтмарке корабли Морского Змея подняли паруса в Халле и Спайстауне, дабы перекрыть Глотку и перерезать все торговые пути Королевской Гавани. Вскоре после того Джекейрис Веларион на своем драконе Вермаксе вылетел на север, его брат Люцерис на Арраксе – на юг, тогда как принц Деймон направил Караксеса к Трезубцу.
Однажды Харренхолл уже показал, как он уязвим с неба, – когда Эйгон Дракон сокрушил замок. И едва Караксес поджег верхушку башни Королевский Костер, сир Саймон Стронг, пожилой кастелян замка, поспешил спустить знамена. Вместе с замком принц Деймон разом захватил и немалые богатства дома Стронгов, и дюжину ценных заложников, среди которых были сам сир Саймон и его внуки.
Тем временем принц Джекейрис облетал на своем драконе север, побывав в Долине у леди Аррен, в Белой Гавани у лорда Мандерли, в Систертоне у
