– Стоит отыскать всадников для Среброкрылой, Вермитора и Морского Тумана, и у нас будет девять драконов против четырех у Эйгона. Если оседлать их диких родичей, у нас будет двенадцать, даже без Грозового Облака, – отметила принцесса Рейнис. – Войну мы выиграем именно так.
Лорды Селтигар и Стонтон согласились. Эйгон Завоеватель и его сестры доказали, что перед драконьим огнем не могут устоять ни рыцари, ни ратники. Селтигар убеждал принцессу вылететь к столице немедленно и оставить от города пепел и кости.
– Да как же нам сие послужит, милорд? – требовательно вопросил его Морской Змей. – Мы хотим править городом, а не сжигать его дотла.
– До такого никогда не дойдет, – настаивал Селтигар. – Узурпатору не останется выбора, кроме как выставить против нас своих драконов. Наши девять неизбежно сокрушат его четверых.
– И какой же ценой? – поинтересовалась принцесса Рейнира. – Напомню вам, что на трех драконах вылетели бы мои сыновья. И нас будет никак не девять против четырех. Еще какое-то время я буду недостаточно здорова, дабы летать. И кто оседлает Среброкрылую, Вермитора и Морского Тумана? Вы, милорд? Я так не думаю. Получится лишь пять против четырех, и одной из четверки будет Вхагар. Отнюдь не преимущество.
Как ни странно, принц Деймон согласился со своей женой.
– На Ступенях мои враги научились бежать и прятаться, едва завидев крылья Караксеса или заслышав его рев... однако же, у них не имелось своих драконов. Человеку непросто стать драконоборцем. Но драконы могут убивать себе подобных, и убивают – сие вам подтвердит любой мейстер, когда-либо изучавший историю Валирии. Против драконов узурпатора наших я выставлю лишь при отсутствии иного выбора. Ими можно распорядиться и иначе. Более разумно…
Затем принц изложил Черному совету собственные замыслы. Рейнире должно короноваться в ответ на коронацию Эйгона. А после они разошлют воронов, призывая лордов Семи Королевств объявить о своей преданности истинной королеве.
– Прежде чем переходить к битвам, нам надлежит сию войну вести словами, – заявил принц. Деймон настаивал, что ключ к победе держат лорды великих домов – куда они поведут, туда и последуют их знаменосцы и вассалы. Эйгон Узурпатор завоевал верность Ланнистеров с Утеса Кастерли. Лорд Тирелл из Хайгардена еще не вышел из пеленок, а мать малыша, будучи его регентом, вероятнее всего, повела бы Простор за своими излишне могущественными знаменосцами Хайтауэрами… но прочим великим лордам королевства еще только предстояло высказаться.
– Штормовой Предел выступит на нашей стороне, – объявила принцесса Рейнис. В ней самой имелась кровь Баратеонов – по линии матери, и покойный лорд Боремунд всегда был наивернейшим другом Почти Королевы.
У принца Деймона имелись весомые причины надеяться, что и Дева Долины также приведет Орлиное Гнездо на их сторону. Эйгон, как он полагал, определенно станет искать поддержки Пайка – на море только Железные Острова могли надеяться сравниться по силе с домом Веларионов. Но непостоянство Железных людей было известно всем, а Дальтон Грейджой любил кровь и битвы – его легко можно было убедить поддержать принцессу.
Север, как рассудил совет, расположен излишне далеко, дабы сыграть значимую роль в борьбе: к тому времени, как Старки созовут свои знамена и выступят на юг, война вполне может и окончиться. Оставались только речные лорды, известная своей задиристостью братия, управляемая (по крайней мере, на словах) домом Талли из Риверрана.
– У нас есть друзья в Речных Землях, – говорил принц, – пусть пока и не все они осмеливаются показать свое лицо. Нам нужна точка опоры на материке – место, где их возможно собрать. Достаточно большое, дабы вместить значительное войско, и достаточно хорошо укрепленное, дабы сдержать любую рать, которую узурпатор может послать против нас.
Принц указал лордам на карте:
– Здесь. В Харренхолле.
Так и решили. Принц Деймон на Караксесе возглавит штурм Харренхолла. Принцесса Рейнира останется на Драконьем Камне до той поры, пока не восстановит свои силы. Флот Веларионов, отплыв из Дрифтмарка и с Драконьего Камня, перекроет Глотку[4], дабы преградить путь любому кораблю, идущему в Черноводный залив либо из него.
– Нам не хватает мощи, дабы взять Королевскую Гавань штурмом, – сказал принц Деймон. – Но и нашим противникам нечего надеяться на захват Драконьего Камня. К тому же Эйгон – зеленый мальчишка, а юнцов легко раззадорить. Может статься, мы вынудим его опрометчиво напасть.
Морской Змей возглавит флот, тогда как принцесса Рейнис полетит над кораблями, дабы уберечь их от нападения драконов неприятеля. Тем временем разлетятся вороны: в Риверран, в Орлиное Гнездо, в Штормовой Предел и на Пайк, дабы получить верность великих лордов.
И тогда высказался Джекейрис, старший сын королевы:
– Те послания надлежит нести нам, – заявил он, – драконы завоюют лордов быстрее, нежели вороны.
Люцерис согласился с братом, уверяя, что-де и он, и Джейс – уже мужчины, или же столь близки к тому, что разница незаметна.
– Наш дядя называет нас Стронгами и утверждает, что мы бастарды, но когда лорды узрят нас верхом на драконах, то убедятся в его лживости. Лишь Таргариены могут быть драконьими всадниками.
В разговор вмешался даже юный Джоффри – он вызвался оседлать своего дракона Тираксеса и присоединиться к братьям.
Принцесса Рейнира запретила сие, ибо Джоффу было лишь двенадцать. Но Джекейрису исполнилось пятнадцать, Люцерису четырнадцать; они долго
