– Вот сюда посмотри, – нерегиль дотронулся до шеи.
Амаргин озадаченно уставился на его палец.
– Я… беглый… сейчас. Поэтому
Лаонец смотрел долго. Потом наклонился и придвинул нос к самой шее. Отодвинулся. Медленно, как во сне, сморгнул.
– Интересно получается… – пробормотал наконец. – Прости.
– За что? – усмехнулся Тарег.
Амаргин помялся:
– Неважно. Прости. Я… должен был догадаться.
– Такое помыслить нельзя, не то что догадаться, – Тарег говорил, а скулы сводило злобой. – Так что уехать в Хань у меня не получится, Амаргин. Я тут немного на привязи. Как говорят суфии, даже если птичка поймана за лапку тонкой ниткой, ей все равно не взлететь. Это они про душу, отягощенную желаниями, но мне тоже подходит.
– Да.
Амаргин все еще смотрел на почти незаметную петлю поводка Клятвы у него на шее. Неверяще. И похоже с трудом подавляя ужас и отвращение. Да, такого лаонцы еще не видели, это точно.
– Вот так, Амаргин. Похоже, разные у нас с тобой дороги. А жаль.
– Мне тоже жаль, – все так же медленно ответил лаонец.
И тут же встряхнулся:
– Ну что ж, делу не поможешь. Но нам все равно пора.
Помолчав, добавил:
– Я так понимаю, что ты не сильно хочешь обратно на сворку. Так что…
Они одновременно посмотрели в сторону двора – никого.
– Пока только трое парнишек у ворот сидят, в зубах ковыряют, – усмехнулся, щуря золотые глаза, лаонец.
И вдруг рассмеялся, снова замотав косичками:
– Ха, зато вчера приходили от сиятельного принца – Амину сватали!
– Что?!
– Что-что, чести великой удостаивали! Мол, все равно вдовой ты осталась, такая вся знатная-красивая-статная, так что приходи ко мне в харим, любимой наложницей будешь!
– Где она?!
– Ты что, Стрелок? Тьфу, Та…
– Нет!
Он быстро вскинул палец, Амаргин не успел произнести имя.
– Прости.
– Где она?
– Да в доме сидит, а что?
– Что вы ответили посланцу?
– Да на хрен послали, что ему мы могли ответить, ты что…
– Вам нужно уходить. Сейчас же.
Веселье как холодной водой смыли с узкого смуглого лица:
– Ты думаешь, они…
– Я не думаю, – жестко ответил Тарег. – Я знаю. Это была не просьба и не приглашение, Амаргин. Это был приказ.
– Кому, Амине?
– Тебе! Ее вообще никто ни о чем не спрашивал! Она же женщина! Ты забыл, что сам мне рассказывал по дороге в Хайбар? Про скотину, у которой должен быть хозяин?
Тарег в жизни никогда не видел таких круглых глаз у сумеречника. У всех сумеречников они, как известно, по разрезу кошачьи. И округляются только от изумления. Нерегили так и говорили про странные события: «И у всех глаза стали круглыми». Вот и у Амаргина лицо сейчас было прямо как в присловье.
Тарег терпеливо пояснил:
– Ожидается, что ты ответишь каким-нибудь высокопарным дерьмом типа «и я увидел у своего дома следы льва и убоялся». А вечерком пришлешь
