высоких каблуках – он всегда хотел казаться выше – при этих словах остался бесстрастен, но про себя выругался. Он давно был на крючке у верховного ревнителя – попался на своей любви к молоденьким девочкам, и Крюгер теперь крепко держал его на поводке. Поэтому император не знал про многое, что касалось дел экзарха, в том числе и про тайную тюрьму в замке. Сейчас Ширахс понял – наступил лучший момент для того, чтобы освободиться от власти Крюгера и расширить свою власть в империи. В мечтах он заходил еще дальше, но пока на пути стоял сын императора – Руханос. Поэтому Ширахс как можно дольше не хотел вызывать его в Астару. Но теперь, после прямого приказа, это могло выглядеть подозрительно, поэтому он промолчал. «Пусть приезжает, – решил Ширахс. – Погибли оба верховных правителя, почему не может погибнуть и наследник, ведь проклятые колдуны везде растянули свою паутину, а желающие получить много монет за один выстрел всегда найдутся».
Получив приказ, к замку Крюгера потянулись войска. Теперь это была не кавалерия, а тяжеловооруженная пехота, специально подготовленная для штурма крепостей.
Алгала невозмутимо выслушала доклад Алкенази. Вести были очень плохими, но принцесса все равно улыбнулась полковнику; родственница императора не имеет права на страх. Она может выругаться, как старый солдат, может пошутить с рядовыми или наорать на командиров, но она никогда не может проявлять слабость. Это было привито ей с детства, и это вросло в неё. Эта уверенность когда-то гнала её на верную смерть в схватке на крейсере, несущем её в армию; эта уверенность бросала её первой в бой в ледяных пещерах Тарна. И это же чувство не давало ей склонить головы перед Матиасом – то ли человеком, то ли чужим, готовившим ей ужасную роль матки в своей непонятной религии.
– Значит, и тоннели перекрыли, – задумчиво повторила она фразу полковника.
– Так точно! И на улице, похоже, скоро пойдут на штурм. К ним прибыла пехота с устройствами для взятия стен. Пока накапливают силы, но думаю это недолго. Скоро будет приказ.
– Император сам запросил переговоры, а сейчас это… – она посмотрела на Алкези. – Как ты думаешь, полковник, почему?
Тот пожал плечами.
– Или Глемас сказал что-то не то, или это с самого начала так и задумывалось – затея с переговорами только для того, чтобы потянуть время и накопить силы.
– Может быть. Скомандуй, пусть опять приведут Крюгера. Хочу еще раз поговорить.
В этот раз экзарх не сопротивлялся. Он спокойно шел между двух рослых гренадеров, однако взгляд, сверкнувший из-под густых бровей, ясно говорил, что он совсем не смирился.
– Кажется, Крюгер, – Алгала не предложила ему сесть, – вы что-то говорили о возможности разрешения кризиса.
– Да, я знаю, как вам остаться в живых.
– Продолжайте.
– Вы освобождаете меня и формально сдаетесь мне в плен. Я приказываю воякам уйти, их место занимают ревнители. Всех заключенных отправляем обратно на свое место, а вы остаетесь здесь, как почетные гости. Арсалгану об этом, конечно, знать не обязательно. Дальнейшее наше сотрудничество обсудим позже.
– А что будет с моими людьми? – не удержался Алкези.
– Для начала посидят в подвале, а потом решим. Всех я спасти не в силах.
Принцесса развеселилась.
– Ну, вы и наглый тип, Крюгер. Вы забыли, что мы уже достаточно много знаем о вас и знаем, что доверять вам нельзя.
– Можно, – экзарх тоже попытался изобразить улыбку. – В делах, в которых я заинтересован, я честен.
– Хорошо, мы услышали вас и подумаем над этим вариантом. А вы пока тоже подумайте, может, есть решение, которое заинтересует нас больше, – принцесса повернулась к конвойным. – Уведите его.
– Вы согласитесь, – уверенно предрек верховный ревнитель. Больше ничего не говоря, он, переваливаясь, покинул зал.
– Мы еще не настолько в дерьме, чтобы соглашаться на такое, – ответила Алгала на молчаливый вопрос, светившийся в глазах Алкези.
В коридоре раздался шум. Крик боли взвился и смолк. Принцесса и полковник вскочили. Они выбежали в коридор и застыли, увидев кровавую сцену. Гренадеры держали старого заключенного с длинными седыми волосами. Тот стоял совершенно спокойно, лишь при взгляде на лежавшее перед ним тело его глаза загорались. На полу, уже не дергаясь, в луже крови лежал Крюгер. Он лежал на животе, и раны не было видно. Рядом с телом валялся форменный нож охранников.
– Как это произошло? – голос принцессы был бесстрастен.
– Он выскочил неожиданно, мы никак не ожидали подобного, – растерянно объяснил державший старика алгатец.
– Переверните его, – приказал полковник.
Алгатцы, прибежавшие на шум, выполнили приказание. Тело перевернули.
– Ничего себе! – полковник удивленно посмотрел на старика. Рана была сделана профессионально – удар вскрыл живот так, что в открывшийся
