Алгала повернула к нему разгоряченное лицо. Было видно, что она хочет выругаться, но сдержалась и притормозила – дворцовое воспитание сделало свое дело.
– Ты прав, – почти спокойно сказала она и отошла в сторону, пропуская бегущих гренадеров.
– Теперь пора! – полковник рванулся в разрыв перед последней коробкой. – Принцесса, не отставайте!
Предупреждение было излишним, Алгала уже бежала рядом с ним.
Вырвавшись из открытых ворот на площадь, алгатцы молча, чтобы не сбить дыхание, набирали скорость, стараясь как можно быстрей пересечь открытое пространство. И лишь метров за тридцать до застывших с побелевшими лицами солдат Барраха, выставивших вперед короткие копья, они единым движением вырвали из ножен алгатские мечи и заорали сотнями глоток боевой клич Алгаты.
Но как ни страшен был удар алгатцев, никто из пехоты Арсалгана не побежал, лишь плотнее сдвинулись ряды, и побледневшие лица затвердели. «Закаленные бойцы, – на бегу отметил Алкези. – Ничего, и не таких рвали!» Он уже наметил себе цель – немолодого солдата, копье в руках которого подрагивало, напряжение ожидания заставило его нервничать – и когда осталось сделать всего несколько шагов, чтобы тоже вступить в начавшуюся схватку, он чутьем старого вояки понял – что-то изменилось. Он приостановился, пропуская вперед рычащих от предвкушения битвы подчиненных из третьего взвода, и оглянулся.
Вся площадь за спинами алгатцев, врубавшихся в цепь баррахцев, наполнялась войсками, реками вливавшимися с подходящих к площади улиц. Они уже окружили ворота дома Крюгера и вошли на территорию. «Что ж, мы этого ждали, – констатировал старый солдат. – Теперь только вперед – или пробиться, или умереть!»
После неудачной попытки отбить Глемаса у Чекры случилась истерика. Но истерика дочери Шусы была совсем другого рода, нежели у обычных девушек. Она побелела, в глаза ей страшно было смотреть. Даже личная охрана старалась не попадать ей под руку. Сейчас было по-настоящему понятно, чья это дочь. Только два её «дяди» подошли к ней: «Чекра, у всех бывают провалы, такие, после которых жить не хочется. Но надо сжать зубы и жить дальше».
Она ничего не ответила. Постояла, ни на кого не глядя, потом также ни к кому не обращаясь, спросила:
– У нас есть люди, которые знают тоннели того района?
Все замолчали, переглядываясь, наконец Мосол выругался и заорал:
– Ты умница, девочка! Конечно, есть! Мертвые гозары! Да мы по тоннелям подойдем прямо к эшафоту! Но надо торопиться добраться до первой большой разводки в том районе.
«Что они делают?! Ведь их же задавят массой! – подумал Глемас, но радость и надежда подавили трезвый голос рассудка. – К дракону все, я еще пожить хочу!»
Ревнители почувствовали перемену в его настроении и заторопились, стараясь успеть провести ритуал до того, как бой докатится к месту казни. Из палатки, развернутой внизу, рядом с эшафотом, подгоняя их, зазвучал голос, который Гронберг уже слышал сегодня. «Начальник разведки! Сам решил поприсутствовать». Гронец поддернул цепь, проверяя, как прочно его держат конвоиры. Те в ответ напряглись и натянули свои концы цепи, прикрепленной к наручникам. Один зло прикрикнул:
– Будешь упираться, потащим волоком!
МРОБовец только саркастически улыбнулся в ответ и ослабил цепь.
– Мне торопиться некуда, и, вообще, я хочу посмотреть, чем закончится это представление, – он кивнул на лежавшую внизу площадь.
Ревнители тоже с тревогой смотрели на происходящее внизу. Они торопились и совсем не были расположены шутить.
– Замолчи, колдун! Не надейся, никто тебе не поможет.
«Правильно, надеяться надо на себя».
На площади, тем временем, началась уже серьезная свалка – те, кого Глемас принял за простой народ, собравшийся поглазеть на его смерть, оказались совсем не зеваками. При приближении атакующей массы гренадеров, ряды сплотившейся пехоты на секунды раздвинулись, и толпа, в один момент превратившаяся в организованную группу, разделившись, струйками вбежала в открывшиеся проходы. Оказавшись за спинами копейщиков, люди быстро сбрасывали плащи и, матово поблескивая кирасами, разбирали подготовленное для них оружие – копья и мечи. «Ты смотри, – удивился Глемас. – Целое представление для принцессы разыграли. Надеюсь, она догадывалась об этом».
Несмотря на то, что окружавшие эшафот войска встретили атаку алгатцев в боевых порядках, это не помогло – преимущество в оружии, броне и физической мощи нападавших делало свое дело. Они с ходу пробили бреши в рядах копейщиков и рубились уже внутри оборонительных порядков баррахцев.
«Пора!» Глемас опять остановился и дернул конвоиров на себя, те в ответ потянули его еще сильнее. Гронберг воспользовался этим и бросился
