— Это редко бывает. В моей практике не приходилось… — ответил собеседник небритого.
— Так ты можешь идти, — проговорил небритый, — тут я и сам справлюсь.
— Ладно… Посмотрю, нет ли дома стрекозы. Делать ей сейчас все равно нечего: можно будет послать. Пойду…
— Значит, все будет в точности, как мы уговорились! — крикнул ему вдогонку небритый.
— Запоминайте, ребята! — прошептал Петя. — Собирается куда-то послать какую-то стрекозу. Это, наверно, кличка их сообщницы…
— Выдумываешь ты все… — прошептал Ваня.
— Выдумываю? Да? Ты что, не слышал, как они о пальцах говорили? Не понял разве, о чем?
— По-моему, надо просто выйти и поговорить, — сказал Валя.
Послышались знакомые голоса. к небритому приближались Сергей к Николай.
— Вы будете товарищ Кудымов? — спросил Сергей, подходя к небритому, стоявшему у крыльца рядом со столом.
— Я, — послышался ответ.
— Как же так нелепо получилось? — продолжал Сергей. — Нам сержант милиции уже все рассказал, но мне хочется услышать объяснение еще и от вас. Вы знаете, как мы переволновались! Такой нелепый случай — даже придумать трудно!
— А что ж тут особенного! — откашлявшись, начал небритый. — Встречает меня на улице Василиса Егоровна, домработница, значит, и говорит: так, мол, и так — «решила моя хозяйка подарить своему внуку старый письменный стол, тот, что в сарае валяется. Зашел бы ты к нам, Кудымыч, да посмотрел, — говорит. — Нужно срочно этот стол подремонтировать». — «Хорошо, — говорю, — зайду на свободе».
— Так вы хотя бы потом сообщили, что взяли стол, — пробасил недовольным голосом Николай.
— Кому сообщать-то? — удивился столяр. — Ведь хозяйка сама велела мне взять стол из сарая, а теперь что ж получается? Приходит ко мне милиционер и спрашивает: «Ты взял стол из сарая на даче Чиликиных?» — «Я, — говорю, — ремонтировать взял». — «Почему без спросу?» — «Как же так?» — отвечаю. Ну и пошел разговор. Пришлось объяснять. Вообще за подобное подозрение любой человек в суд имеет право жаловаться. А я, как инвалид гражданской войны, контуженный в голову, в особенности… — закончил столяр с явной обидой в голосе.
— Вы уж простите, товарищ Кудымов! — забеспокоился Сергей. — Повторяю, что все получилось настолько нелепо — придумать трудно.
Ребята воспринимали разговор каждый по-своему. Валя весело улыбался, довольный таким благополучным исходом. Ваня немного насмешливо поглядывал на Петю, а Петя хмуро и явно подозрительно продолжал смотреть на небритого столяра, стоя в своей излюбленной позе, скрестив на груди руки.
— Работы тут было немного, — продолжал Кудымов. — Столярной — сущая мелочь! Вот только с лакировкой просто мученье! Политура старинная, такой теперь не подобрать. У меня сын в местной артели игрушек работает. Каких только у них лаков и красок там нет! Даже светящаяся в темноте краска имеется. А вот подобрать соответствующего лака так и не смог. Тоже самое с оторванной планкой. Разве такую резьбу по дереву возьмется теперь кто- нибудь делать? Хотел было ставить обыкновенную, гладко полированную, да вот случайно увидал у этого парнишки настоящую, от этого стола. Только вот непонятно: как она к нему попала? — закончил столяр, указывая на Петю.
— Товарищ Кудымов, — обратился Сергей к столяру, — вы не находили в столе… в нем должно быть небольшое потайное отделение… одним словом листы бумаги. Они-то как раз нам больше всего нужны.
— Как же! Особое отделение в правом среднем ящике действительно имеется. Секретер — по старинному названию. Был поломан — это верно, но я исправил, как полагается. Можете посмотреть.
— А бумаги, которые в нем лежали, вы, конечно, сохранили? — настороженно спросил Сергей, подходя к столу.
— Конечно! — с гордостью ответил столяр. — Все предметы, какие только оказались случайно неубранными, лежат вот здесь, в большом среднем ящике: это, значит, карандашная резинка, три большие пуговицы от пальто, две открытки, одна с видом вулкана Везувия, а другая с голубочками, — все в полной сохранности! Пожалуйста, посмотрите!
Небритый столяр взялся за резную деревянную ручку и быстро открыл ящик. сделал он это небрежным движением, желая показать, что исправленный им ящик скользит в своих пазах гладко и совершенно легко.
— Все в порядке! — торжествующе проговорил Сергей, доставая из ящика хорошо знакомые листы плотной бумаги. — Но… Позвольте, что же такое? — забеспокоился он сразу же, перелистывая страницы. — Тут ничего не написано… чистая бумага… то есть как же так… это вся бумага? Больше не было?
— Точно, вся. Другой не было. И открыток только две: одна с вулканом, а вторая с голубочками, — ответил столяр немного обиженно.
К столу приблизился Валя. Он взял из рук брата пачку бумаги и принялся ощупывать ее точно так, как это делают покупатели, выбирающие в магазине материю.
— Ну что же ты молчишь? — не утерпел Сергей.
— Тут не вся бумага… Оставшаяся пачка была значительно толще, а кроме того, я видел, что страницы были исписаны, — заявил Валя, растерянно поглядывая то на брата, то на столяра.
