выслушаешь внимательно, я приоткрою завесу над загадкой Атлантиды...
Юра затаил дыхание. Ночной океан и звездное небо над ним тоже затаили дыхание, замерли. Вокруг стало тревожно и торжественно.
— Если ты спросишь, когда это было, я отвечу так: это было в далеком прошлом, таком далеком, что и память о нем стерлась. А жаль,— в прошлом было столько великого и интересного, что если бы оно дошло до людей, они стали бы намного мудрее и рассудительнее.
— А может, оно и к лучшему? Может, людям ни к чему знать прошлое? «Преданья старины глубокой»— какая в них польза?
— Опасное заблуждение! Ушедшие тысячелетия... Начало человека. Детство племен и народов. Трудный и горький путь сквозь тернии к звездам... Иные из вас говорят: важно не прошлое, важно будущее. Глупцы! Как будто зрелость человека можно отделить от его юности, от детства, от жизни его родителей. Верно, будущее не может не заботить. Вы верите, что оно придет, и надеетесь, что оно будет благополучным, но многие ли задумываются над тем, что оно придет как следствие вашего настоящего и — в не меньшей мере — прошлого! Думая о будущем, постигайте прошлое, и тогда вам легче будет понять, что вас ожидает. И ответы на свои вопросы сначала ищите в прошлом, а не в будущем. Будущее не отвечает на вопросы,— оно выносит приговоры... Но тебя, наверное, не это интересует. Ты хочешь знать, чем была Атлантида... Ну так слушай.
У вождя атлантов Диониса было три сына-близнеца: Геос, Гефест и Марс. Они были так похожи друг на друга, что различали их только близкие люди. Зато характеры и повадки... О, в этом они были совершенно разные! До удивления разные, хотя и воспитывались в одинаковых условиях.
Дионис в молодости много воевал. Соседние народы трепетали при одном звуке его имени. Он объединил под своей властью все острова Атлантского архипелага: четыре крупных и несколько десятков помельче. И настало время, когда Дионису надоело воевать. В дни своей молодости вождь мог бросить клич — и его дружины собирались вокруг него в считанные дни, чтобы обрушиться на кого-либо из соседей по самому пустячному поводу, по одному капризу Диониса. Много зла принесли свирепые, сильные, храбрые атланты своим соседям. На всех берегах Средиземного моря не было народов, которых бы не повоевали атланты. Но Дионису, как я уже сказал, надоело воевать. То ли он удовлетворился тем, что соседи безропотно платили атлантам дань и поставляли рабов, то ли с годами пришли доброта и мудрость, а жажда воинской славы уступила место совестливым размышлениям о природе добра и зла, только на острова снизошел мир. Дионис окружил себя мудрыми и многознающими людьми, талантливыми певцами, ваятелями, художниками, сказителями и зодчими. Он вдруг понял, что жизнь проходит, а ему нечем потешить память,— былые походы лежали на ней невыносимо тяжким бременем.
Он все чаще думал о. своих сыновьях, присматривался к ним и ломал голову над нелегким вопросом: кто же наследует его престол? По освященному веками обычаю у атлантов неоспоримым правом наследия пользовался первенец. А с близнецами Диониса получилась вот какая история. Появившегося на свет первым повитуха пометила алой ленточкой. Повязала ему запястье левой руки. Второй получил зеленую ленточку, третий — белую. Спустя полгода несмышленые наследники преподнесли сюрприз: развязали и перепутали ленточки. Особых примет ни у кого из них не было.
При дворе вождя переполошились. Что делать? Королева посадила близнецов в круг, положила перед ними ленточки. Ручонки с пухлыми растопыренными пальчиками дружно потянулись к алой ленточке. Близнецы ухватились за нее и стали тянуть каждый к себе. Казалось, уже в этом возрасте они понимали, что алая ленточка означала первородство, а первородство открывало дорогу к власти, власть же обеспечивала ни с чем не сравнимое чувство превосходства над остальными смертными. Как тут быть?
— Все это неспроста,— заметил один из придворных мудрецов.— Не обошлось тут без вмешательства небесных сил.
Спросили прорицательницу. Она изрекла туманно и двусмысленно: «Да не будет отмечен сын твой среди прочих». Вождь и его сановники изрядно поломали головы, толкуя прорицание, пока не пришли к выводу: наследники в правах равны между собой. «Ради чего же я пролил столько крови?— думал Дионис.— Я объединил Атлантиду под единой властью, теперь что же — опять дробить ее?»
Дионис присматривался к сыновьям. Гефест с малых лет тянулся к людям, занимающимся каким-либо ремеслом, часами наблюдал за работой гончаров, ваятелей, резчиков по дереву, зодчих... Подрос — и сам стал вырезать фигурки из крепкого черного дерева, привезенного из краев, заселенных черными людьми, или высекал из белого мрамора.
Гефест был одним из тех, кто стал выплавлять олово и медь. Это ему пришло в голову сплавить вместе оба металла и получить бронзу. Дионис поначалу пытался воспретить сыну занятия, достойные рабов и ремесленников, но Гефест с упрямством, непонятным вождю, отстаивал право на свои увлечения, и в конце концов повелитель вынужден был на все махнуть рукой, тем более что и в поведении Геоса начали проявляться удивительные странности. Он начал скрещивать различные сорта цветов, а затем, путем отбора и кропотливого выращивания, вывел удивительный цветок и назвал его гелиотропом. Затем он вывел несколько сортов роз, цитрусовых, абрикос и слив.
А что же Марс? На взгляд Диониса, Марс вел себя наиболее достойно: занимался гимнастикой, стрельбой из лука, метанием копий и дротиков, был лют и неукротим в драках. Правда, пользуясь положением принца, Марс в любых схватках и состязаниях выходил победителем, ибо никто не осмеливался метнуть свое копье дальше Марса или дать ему сдачу, когда он набрасывался с кулаками.
Настоящий атлант — сильный, храбрый и воинственный. Дионис, хоть его взгляды и переменились, считал Марса наиболее подходящим претендентом на трон. Но что поделаешь, вещие слова прорицательницы надлежало исполнить — разделить Атлантиду между сыновьями по жребию.
После смерти Диониса земли Атлантиды, разделенные Между сыновьями, стали называть по их именам: Марсией, Геосией, Гефестией. Жизнь в каждой земле складывалась в согласии с нравом ее вождя. В Геосии процветало земледелие, в Гефестии — ремесла, а Марсия продолжала воинственные традиции Атлантиды времен молодого Диониса. Марс постоянно был занят обдумыванием новых походов и набегов, занимался сколачиванием армии и ее
