вдали показались высокие башни моего замка.
Я подумал о Николетте, ее жених все еще собирает могучее войско, чтобы наказать Финлея Барклема, а она почти прижилась у меня, хотя сама этого еще не ощутила в полной мере.
Фицрой внимательно всматривался в замок, покачивал головой, я не замечал ничего особенного, разве что флаги висят вроде бы иначе, хотя не помню, как висели раньше.
– Там что-то случилось, – проговорил он настороженно.
– Где? – спросил я, всмотрелся внимательнее, ощущая недоброе чувство. – Чего они так…
Ворота замка распахнуты, несколько человек выскочили наружу и спорят, указывая друг другу в разные стороны. Со стороны леса примчался всадник на неоседланной лошади. На большой скорости, рискуя сбить с ног попавшихся навстречу, влетел в ворота.
Глава 3
Фицрой пригнулся к конской шее и пустил коня в галоп. Я запоздал и догнал, когда он уже остановился возле столпившейся челяди и мужиков Риттера, что сжимают в руках копья и зло оглядываются по сторонам.
– Что случилось? – потребовал он. Оглянулся на топот моего коня. – Быстро все рассказывайте!
Вперед вышел Риттер, всклокоченный и злой, кровь течет из раны над бровью и затекает в глаз, он быстро вытер и сказал сорванным голосом:
– Благородная гостья похищена!
Фицрой охнул, а я спросил растерянно:
– Но… как?.. Ворота были открыты?
Он покачал головой, кто-то сунул ему чистую тряпку, но он даже не обратил внимания, что у него в руке.
– Глердесса увидела через окно дивные цветы и возжелала собрать их. Я велел не открывать ворота, но она вышла через калитку, словно простая крестьянка. Я побежал следом и велел вернуться, но ее глердство сообщили мне, что не мне, мужику косоротому, ей приказывать. А вот если она пожалуется, меня пошлют свиней пасти…
Фицрой проворчал:
– Вот оно, благородное воспитание.
– Пошла одна? – спросил я.
Риттер посмотрел в недоумении.
– Нет, конечно. Я велел трем девкам пойти с нею, вдруг понадобятся, а двух парней послал тайком следом на случай, если волка увидят.
Фицрой перебил:
– Понятно, ты все сделал правильно. Как и кто похитил?
– Я на всякий случай смотрел с ворот, – признался Риттер. – Что-то недоброе чувствовалось. У старых солдат, сами знаете, есть такое… Увидел, как в лесу мелькнули цветные плащи, тут же велел нашим выскочить и бежать к глердессе. Она как раз уже нарвала цветов, хотела вернуться… Я тоже вооружился и пошел в ее сторону.
Он умолк, а один из молодых мужиков, что стояли рядом и жадно ловили каждое слово, быстро выпалил:
– Это я следил за ними тайком!.. Только и успел увидеть, как из леса вылетели сразу трое, один подхватил глердессу к себе на седло, двое вытащили мечи и показали девкам, те с визгом обратно к замку… Караганчик, это второй, что был со мной, вскочил на коня и погнался следом.
– Еще не вернулся?
– Нет, ваше глердство!
Я овернулся к Риттеру.
– А где тебя задело?
Он отмахнулся.
– Успел одного перехватить на коне. Коня забрал, труп оставил. Пустяки, царапина. О камень стукнулся, когда он с коня на меня прыгнул.
Фицрой проговорил медленно:
– Похоже, дорогой глерд Юджин, это вам придется остаться на хозяйстве. А я проедусь по следам, посмотрю, куда ее увезли.
Я сказал люто:
– Это я отвечаю за женщину как мужчина и человек, давший ей убежище!
– Ну, я ж не спорю…
– Это оскорбление мне, – заявил я, распаляясь все сильнее, – потому еду прямо сейчас.
– Я с вами, – сказал Фицрой. – Дорогой мой друг, мне почему-то кажется, что вы совершенно не умеете читать следы, как всякий житель большого города. А что вы житель большого города, самого его центра, и не отказывайтесь.
Я повернулся к Риттеру:
