– А что писать? – Вдруг поняла, что не знаю, о чем написать родителям, которые, должно быть, с ума сходили.
– Пиши, – хмыкнул Ладон. – Дорогие мама и папа…
Улыбнувшись, я так и написала, потому как по-другому сказать действительно не могла.
– Со мной все хорошо, – продолжил диктовать Ладон. – Я живу в замке, на Плато, но где именно – говорить нельзя. Со мной хорошо обращаются, кормят вкусными блюдами, дарят красивые платья и выводят гулять. В замке есть собственный живой уголок с драконом, нагом, волком, котом, птенцом и блондинкой. Иногда мы деремся. А еще у меня началась линька. Мои волосы даже Ладон находит то на зубах, то на хвосте. А уж наг и вовсе весь в колтунах – шерсть к чешуе хорошо прилипает.
– Никакой линьки у меня нет, – возмутилась я. – Хватит издеваться! Это с тебя чешуя падает!
– Пиши дальше, – фыркнул Ладон.
Спустя пару минут я отложила карандаш и быстро пробежала глазами письмо. Я постаралась максимально успокоить маму и уверить, что со мной все хорошо. Не выдать страха и не рассказать о судьбе, уготованной Ладоном. Хотя безумно хотелось поделиться и пожаловаться.
– Давай я отправлю, – сказал мужчина.
Взял листок и, не глядя, подбросил. Пергамент вспыхнул, а после небольшая искорка возвестила о том, что письмо попало к адресату.
– А… а проверять? – Я растерянно взглянула на Ладона.
– Ты что, неграмотно пишешь? А с виду умная девочка.
– А если я написала там, как меня найти?
– Я надеюсь, ты этого не сделала, – непринужденно, словно речь шла об ужине или утренней прогулке, ответил он. – А если сделала, к утру я буду мертв.
Я вздрогнула, представив, что может к этому привести. Вряд ли наши боевые драконы и Погонщики отличаются гуманностью. И деревне конец, и замку, и даже Тхэшу. А смерти я им не желала.
– Ты вкусно пахнешь. И волосы мокрые. Жаль, водными процедурами насладиться не удастся. И коньяком тоже. Хотя коньяка, пожалуй, тебе хватит, сопьешься еще. Что я с тобой делать буду?
Он словно разговаривал с пустотой, совершенно не ожидая от меня ответа, лишь не размыкал рук и не давал мне слезть с колен. Так мы и сидели, думая каждый о своем, и было в этом вечере что-то, доселе мне неведомое. Вроде и враг, а вроде вполне приятный собеседник. Понять бы только его перепады настроения. Утверждает, что хочет меня, и тут же разрешает мне написать родным, шутит…
– Что с тобой? – Я заметила, как он поморщился.
– Ничего, – отмахнулся Ладон. – Просто болит голова.
Часто она у него болела. Может, ему намекнуть, что спать надо и в человеческом обличье, и в обличье дракона?
– Можно я попробую помочь? – Я спохватилась, только когда сказала это. – Когда у папы болит голова, у меня получается.
– Гильотину не предлагай, не дождешься, – хмыкнул Ладон.
Но препятствовать мне не стал.
В последнее время у отца голова болела часто. И когда он не притворялся, желая достать маму, а действительно болел, я вполне сносно избавляла от головной боли. Ну, или мне так говорили.
Ладон настороженно наблюдал за мной, словно был готов в любую минуту не то отпрыгнуть подальше, не то вломить мне. Это состояние, естественно, снижению головной боли не способствовало.
– Элла, мне не поможет массаж, – хмыкнул он, когда я осторожно начала массировать виски. – Это не та головная боль, которую можно снять твоими ручками. Не трать силы.
– Молчать!
– Какие мы суровые, – фыркнул он.
Но все-таки послушно прикрыл глаза, всем своим видом выражая скептицизм. Ничего, я упорная. И настроение у меня отличное, после письма-то родителям. И мысли нехорошие в голову почти не лезут.
Он вдруг схватил меня за запястье, заставив остановиться. И усадил обратно на колени. Золотистые глаза смотрели настороженно и даже удивленно. А еще в них плясали искорки веселья, хоть немного, но успокаивая. И взгляд отвести было невозможно.
– Элла, какая же ты глупая, – тихо сказал мужчина.
– Что я опять сделала? Верю, что массаж спасает от головной боли?
– Тебя привели сюда, чтобы ты провела со мной ночь. Ты попросила не делать этого, просьбу я исполнил. Другая на твоем месте уже давно бы сбежала к себе, закрылась в ванной и забаррикадировала дверь. А ты, Элла, сидишь у меня на коленях, касаешься, прижимаешься. И главное, совершенно не понимаешь, какой эффект оказывают твои действия.
– А какой…
