– Тихо. Я знаю. Элла, скажи мне, ты сейчас чего хочешь?
– А ты?
Я осторожно поцеловала его плечо, потерлась носом о грубую ткань рубашки, вдохнув знакомый запах. Вся эта суматоха последних дней, этот приезд домой, все это казалось далеким и несуществующим. Ладон же, лежащий рядом, был самым настоящим.
– Нет, Эльчонок. – Он запустил руки под одеяло, прижав меня к себе. – Не здесь и не сейчас. Мы должны вести себя тихо. Очень тихо. Иначе случится беда, ты понимаешь?
Отвечать и думать, когда его руки блуждали по спине, было очень тяжело.
– Но если ты обещаешь вести себя тихо, я кое-что с тобой сделаю, моя любовь. Пообещай.
– Обещаю, – прошептала я. – Ладон, я…
– Тихо, – он улыбался, – ты же перестала меня бояться очень давно. И теперь не должна. Только, Эльчонок, веди себя очень тихо.
И следующее же его движение вызвало короткий стон.
– Обещала, – улыбнулся Ладон.
Ему, похоже, нравилось, когда я нарушаю данное слово. Правда, вряд ли его присутствие понравится папе, если он проснется. Но мне оно чертовски нравилось. До безумия.
– Придется тебя контролировать. – Он так смотрел, что бросало то в жар, то в холод. – Иначе ты перебудишь весь дом.
Он отбросил одеяло в сторону. Ночная рубашка казалась неприлично короткой, хоть и доставала почти до колен. За окном, кажется, пошел дождь, потому как запах свежести и воды наполнил комнату. А шум дождя, пожалуй, заглушил тяжелое дыхание. Кому оно принадлежало?
– Будешь ерзать, я могу и не сдержаться, – пробормотал Ладон.
Руки скользили по плечам и ниже, к животу, лаская чувствительную кожу. От его пальцев будто пробегали электрические разряды. Я, затаив дыхание, следила за руками Ладона, прислушиваясь к собственным ощущениям. И уже не была уверена, что хочу, чтобы он останавливался. А он, кажется, собирался.
– Ты слишком худая. – Мужчина улыбнулся. – Тебе надо больше есть. Иначе с рождением детей возникнут проблемы.
– Каких детей? – фыркнула я. – Ты их еще не сделал.
– О, с этим проблем не будет. Элла, ты мне так и не ответила.
Соображала я очень туго, – он медленно проводил ладонью по внутренней стороне бедра, приподнимая ночнушку.
– Я не уверена, что смогу сейчас ответить, – пробормотала я.
– А я тогда не оставлю в покое. И буду мучить.
– Тебе придется уйти утром.
– А ты выдержишь до утра?
С этими словами он прикусил кожу на шее.
– А тебе нужен такой ответ? – спросила я.
– Нужен, – очень серьезно ответил Ладон. – Я не хочу думать, что сейчас ты со мной, а завтра родители спрячут тебя от меня навсегда. Ты не представляешь, что я сделаю…
– Тихо, – приложила я палец к его губам. – Не хочу слушать о том, что ты сделаешь, если я откажусь. Тебе не придется этого делать.
– То есть ты уедешь со мной?
– Через неделю. Хорошо? Я соскучилась по семье.
– Конечно, Эльчонок. Только я буду рядом, так что не надейся от меня сбежать.
– Тихо! – Я услышала шаги за дверью и задержала дыхание.
В темноте я все же увидела, как Ладон расплылся в улыбке. Руки прошлись вверх, расстегивая сорочку и стягивая с плеч. Вот демон…
– Элла, ты спишь? – Голос мамы заставил меня вздрогнуть.
А может, не голос, может, губы мужчины, коснувшиеся обнаженного живота. Если не отвечать, она, возможно, уйдет, не будет меня тревожить. А может, и не уйдет…
К счастью, ушла, потому что я краем уха услышала удаляющиеся шаги. Спустя миг уже не способна была ни о чем думать. В голове билась единственная мысль: не кричать.
– Ладон, хватит!
Он вернулся к моим губам, заглушая слова протеста, медленно подводя к какой-то доселе неизвестной черте. В этот момент существа роднее не было во всем мире.
– С тобой в первый раз такое, да? – спросил Ладон, когда я уже почти засыпала в его объятиях.
– Да.
