Во все стороны разлетелись посеченные осколками ветки, поднялось клубящееся облако дыма и пыли.
«Столько энергии потрачено впустую…»
Выругавшись, Такер повернулся к первому внедорожнику. Весь правый бок машины был искорежен, языки пламени лизали двери. Изнутри доносились крики.
Уэйн подбежал к внедорожнику, не зная, где Харзин – здесь или в той машине, которая уехала. Был только один способ узнать это наверняка. Такер приблизился к горящему внедорожнику с противоположной стороны, там, где огонь был не такой сильный, и рывком открыл дверь. Ему в лицо пахнуло невыносимым жаром.
Водитель сидел, повалившись на рулевое колесо. У него горела спина, кожа уже обуглилась. Однако судя по знакам различия, это был не генерал, а майор. То же самое можно было сказать про второго спецназовца, сидящего рядом. Осколки попали ему в грудь и щеку. Застонав, он схватил Такера за запястье и повернул голову, показывая изуродованную щеку и почерневший глаз. Его рот открылся, но из него вырвались лишь утробные бессвязные звуки.
Такер выкрутил руку, стараясь высвободиться из стальной хватки спецназовца.
– Nyet, – прохрипел тот, – nyet!
Поднялась его вторая рука – сжимающая гранату. Бросив ее через плечо на заднее сиденье, спецназовец прижал к себе Такера со всей силой, рожденной жаждой отмщения и болью.
Не раздумывая, Уэйн выбросил кулак, врезав спецназовцу прямо в лицо. Тот отшатнулся назад, и Такер, наконец высвободившись, бросился бежать. Однако он успел сделать всего несколько шагов, после чего ему в спину словно ударило молотом.
Все вокруг моментально погрузилось во мрак.
Глава 40
Окружающий мир вернулся, постепенно, дергаными рывками, в бессвязных кусочках, лишенных сущности: смутное пятно лица, неясный шепот над ухом, какая-то холодная жидкость, льющаяся на губы.
И наконец что-то реальное: теплый шершавый язык, лижущий щеку.
«Я знал…»
С трудом открыв глаза, Такер сфокусировал взгляд, поморгал и обнаружил, что смотрит прямо в черно-бурую морду, в темно-янтарные глаза. Влажный нос несколько раз ткнулся ему в щеку.
Такер застонал.
– Спящая красавица пробуждается.
По всей вероятности, это был Буколов.
Уэйн почувствовал, что каким-то образом перемещается, на что-то натыкается, однако его ноги оставались неподвижными.
– Не шевелитесь, мистер Такер, – сказал Кристофер, затаскивая Такера на импровизированные сани-волокуши, сделанные из веток, связанных альпинистским шнуром.
Медленно приходя в себя, Уэйн постепенно воспринимал окружающую действительность. Солнце находилось низко над горизонтом: судя по остаточной прохладе, это было раннее утро. Сани двигались по лесу, слишком высокому и густому для гор Гроот-Карас.
«Спускаемся к предгорьям…»
Наконец Такер приподнялся на локте, отчего окружающий мир на мгновение завертелся, после чего снова остановился. Еще целую минуту он просто дышал, стараясь очистить от паутины свою голову.
Бегущий рядом Кейн радостно завилял хвостом.
– Да, я тоже рад, что остался в живых, – согласился Такер. – Друг мой, – обратился он к Кристоферу, – по-моему, вы уже достаточно поиграли в вола. Дальше я смогу идти сам.
– Вы уверены? – спросил Кристофер, опуская волокуши.
– На этот вопрос я отвечу, когда встану на ноги. – Такер протянул руку. – Помогите мне подняться.
Кристофер и Буколов поставили его на ноги и поддержали, помогая сохранить равновесие.
Уэйн огляделся вокруг.
– Где мы?
– Примерно в пяти часах пешком от пещеры, – сказал Кристофер.
– Услышав взрывы гранат, – объяснил Буколов, – мы поспешили обратно и обнаружили вас рядом со сгоревшей машиной.
– Я же говорил, чтобы вы шли только вперед, – с укором произнес Такер, – и ни в коем случае не возвращались назад.
