Если бы Аня была плодом воображения доброго доктора, можно было прямо сейчас уносить ноги из Додж-сити[11] .
– Нам удалось получить подтверждение, что в Казанском институте биофизики и биохимии действительно работает Анна Абрамовна Малинова, но и только, – продолжала Харпер. – Ее досье здорово подправлено. Конечно, Казань – это не закрытый наукоград советской эпохи, однако многие ее предприятия по-прежнему остаются под юрисдикцией Министерства обороны.
– То есть нам нужно не просто отправиться в Казань, но я еще должен похитить эту женщину из-под носа у российских военных.
– А что, это проблема?
– Я обязательно найду какое-нибудь решение. Особого выбора у меня все равно нет. Вы попросили меня вытащить Буколова из страны, и я его вытащу – судя по всему, вместе с дочерью. И тут возникают кое-какие трудности. Новые паспорта у меня есть только на одного Буколова. Но не на Аню. И, кстати, как насчет Уткина? После нашего бегства из России он не проживет и дня. Я не оставлю его здесь.
У него перед глазами возник образ Абеля, учащенно дышащего, с высунутым языком, виляющего хвостом.
Он не бросит еще одного товарища на вражеской территории.
Харпер молчала несколько мгновений. Несмотря на то что они с ней находились в противоположных концах земного шара, Такер явственно представил себе, как у нее в голове вращаются шестеренки, подстраиваясь под изменившуюся ситуацию.
– Хорошо. Как и вы, я решу эти проблемы. Когда вы собираетесь отправиться за Аней?
– В течение ближайших двадцати четырех часов. Тянуть дольше – это испытывать везение.
– Так не пойдет. Я не смогу так быстро достать паспорта для Ани и Уткина. Но если вы сообщите мне свой дальнейший маршрут из Казани…
– Я сам его еще не знаю. Учитывая все случившееся, трудно планировать больше чем на один шаг вперед. Я знаю точно только одно: следующим шагом должно стать освобождение Ани.
– В таком случае обождите минутку. – Последовала тишина, затем Харпер заговорила снова: – Вы сможете, забрав Аню, направиться в Волгоград? По прямой это в шестистах милях к
Достав из заднего кармана ламинированную карту России, Такер изучил ее.
– Расстояние вполне преодолимое.
– Отлично. Если вы сможете добраться до Волгограда, оттуда я уже всех вас вывезу. Без проблем.
Такеру очень понравилось «всех вас». Как и «без проблем».
Однако после всего случившегося у него уже не было особой веры в то, что все пройдет гладко.
Глава 14
Такер стоял на тротуаре в центре Казани, уставившись на бронзовый бюст мужчины с хмурым лицом. На пьедестале была подпись по-русски.
«Но, по крайней мере, у меня есть личный путеводитель».
– Вы находитесь на родине современной органической химии, – объявил Буколов, указывая на бюст. – Казань – родина величайших российских химиков: Бутлерова, Марковникова, Арбузова. Этот перечень можно продолжать до бесконечности. Ну а этого замечательного господина перед вами вы, конечно же, узнали, не так ли?
– Доктор Буколов, почему бы вам не напомнить? – уклончиво ответил Такер.
– Это Николай Лобачевский. Великий русский математик, творец гиперболической геометрии. Это имя вам знакомо?
«Меня сейчас заботит совсем другое».
У Такера крепло подозрение, что Буколов страдает от маниакальной депрессии. С тех самых пор как русский магнат на рассвете покинул гостиницу в Кунгуре, его попеременно бросало от едва сдерживаемого восторга к крайнему унынию. Но едва только они въехали в пригороды Казани, доктор воспрянул духом и потребовал совершить небольшую экскурсию по территории Казанского института биофизики и биохимии.
Такер согласился, по нескольким причинам.
Во-первых, чтобы заткнуть Буколова.
Во-вторых, чтобы изучить местность.
В-третьих, чтобы проверить, объявлен ли кто-либо из них в розыск.
Если за ними охотились, преследователи выбрали более осторожный подход.
Но, самое главное, Такеру необходимо было выяснить,
Уткин плелся сзади вместе с Кейном. У него в ухе был наушник, подключенный к телефону. Он что-то вполголоса говорил в микрофон, пытаясь связаться с Аней. Все было бы значительно проще, если бы ее отец знал, где она живет и где находится ее рабочее место.
