Что могло быть более нелепым, чем это от руки написанное объявление о «заговоре зубов и снятии венца безбрачия».
Взяв в крохотном полутемном баре кружку холодного пива и тарелку орешков, Никита погрузился в размышления. Он так и эдак вертел в уме все эти смерти в детском доме, но информации, как всегда, не хватало. Оставалось только ждать, что там сумеет нарыть командир.
Работа в детективном агентстве всегда радовала «мангуста» полной непредсказуемостью. Сейчас ты сидишь в баре и маешься от безделья, а через полчаса придется схватиться с какой-нибудь адской тварью, которую, казалось, только в кино и увидишь…
«Надеюсь, на этот раз происходящему отыщется какое-нибудь разумное объяснение», — сказал себе Никита, прихлебывая пиво. Такой незапланированный отпуск даже начинал ему нравиться. Почувствуй себя Джеймсом Бондом в роскошном отеле…
Ну, правду сказать, отель не такой уж и роскошный. К тому же категорически не хватает какой-нибудь красавицы блондинки для полного сходства.
Блондинка, собственно говоря, отыскалась практически сразу. Правда, стриженая и крашеная. Уже через десять минут одиночество Царевского было грубо нарушено, потому что одинокий симпатичный парень, медитирующий над кружкой светлого пива, выглядел как законная добыча местных искательниц приключений.
Девица, сидевшая за барной стойкой, успела первой. Она принесла Царевскому дополнительную порцию орешков, обронив, что это за счет заведения, мило улыбнулась, задала пару вопросов… Не успел тот глазом моргнуть, как прекрасная барменша уже щебетала за столиком, обрушивая на его голову потоки информации обо всем на свете.
«Мангуст» для приличия выслушал несколько местных сплетен и сообщил, что он, к сожалению, еще не женат, после чего стало ясно, что блондинка останется за его столиком, возможно, до начала апокалипсиса.
Прислушиваясь к кокетливому чириканью, Никита наконец исхитрился перевести разговор на странное объявление, справедливо рассудив, что если тут имеется какая-нибудь магическая старушка, то про нее весь город знает.
— Катерина Андреевна-то? — фыркнула Танечка. — А как же! Есть такая. Живет в собственном доме в поселке.
— И что же она, правда, того… зубы заговаривает? — поинтересовался «мангуст».
— Еще бы! И не только зубы. Почитай вся округа у нее лечится — знаменитая бабушка, — пояснила девица, обрадовавшись оказии рассказать что-то, что все остальные давно знают.
— Ведьма она, что ли?
— Да что ты. Ну просто… мудрая женщина. На картах гадает, на кофейной гуще, а еще лечит, травки знает всякие. Роды принимает, если вдруг кого припрет.
— У вас тут что, врачей нет?
— Ну, врачи… врачи они известно, какие бывают. Выпишут анальгин да ношпу. А Катерина Андреевна еще никому плохого не сделала. Да она моей сестре нагадала, что та замуж выйдет. За блондина.
— И что?
— Так вышла! В прошлом году.
Никита подавил скептический смешок и продолжал терпеливо расспрашивать Таню. Судя по всему, пустышка, но кто знает…
— А ничего странного за ней не водится?
— Странного? А что тебе странное надо? Ну живет она одна, никого из их рода не осталось больше. Она же… — тут Танечка интригующе понизила голос, — она из тех самых Соколовых…
— В смысле?
— А, ты же москвич, не знаешь. Усадьба тут раньше была, соколовская. Сгорела в революцию дотла.
— И что же, она вроде как хозяйка?
— Ну, давно уж не хозяйка… уже и бабка ее хозяйкой не была. Жили тихо, как все. А вот прадед… ой, страшный был человек. Колдун.
Царевский нахмурился. Ну вот, без колдуна не обошлось. Хотя когда дело было…
— Давно, до революции?
— Ага. Страшенный был дед, говорят, под старость совсем с ума сошел. Священника местного сжег вместе с церковью. С тех пор нету церкви. Да и усадьбы нету, «Розовое» она называлась. Вроде как он цветочки любил, Соколов этот. А потом стал всякой ворожбой заниматься, понавез из Москвы книжек всяких и вроде как дьяволу душу продал.
— Надо же, страсти какие, — протянул Никита, — даже не верится. Сто лет прошло, а все помнят?
Это его заявление, как и ожидалось, спровоцировало новый поток откровений.
Снайперу тут же поведали, что старый Соколов творил в здешних местах жуткие вещи, а его именем до сих пор детей пугают.
— Я еще помню, мать мне говорила: Танька, будешь себя плохо вести, придет старый барин и утащит тебя. Ой, как я его боялась! Сидишь одна дома, уроки делать неохота, а сама строчишь в тетрадке. Потому как, если не сделаешь, чего велено, вдруг он придет и заберет тебя, — поежилась барменша. —
