великие идеи, ни долг королю, а только подпрыгивающий от нетерпения в седле мальчишка – мой сын! – захлёбывающийся от распиравших его слов.
И меня совершенно не интересовало, что он чародей.
Глава 20
Жена. Из записок Элизы Северянки
– Кто был этот юноша, с которым ты исчезла из Шлейпега? – первым делом поинтересовалась Хеления, вызвав меня утром во дворец.
Она была бы рада, если бы я умерла. Я знала, и она знала. Хеления подозревала, что рано или поздно я нанесу ей удар в спину, не понимала как, но предчувствовала.
Старая стерва.
–?Шпион из Мальтии, Ваше Величество.
–?М-м-м, – протянула Хеления, подавая служанке другую руку для маникюра. – И что же с ним стало?
Я, усмехнувшись, повернулась к окну. Дождь. Снова дождь. На Западе очень сырая зима. Ненормальная. За эти пять лет я часто ловила себя на мысли, что хочу вернуться на Север, к снегу, к морозам моего детства.
–?Его больше нет, Ваше Величество.
Хеления кивнула. Она знала, что я не лгу. Никогда – даже ей.
Но она же научила меня играть словами.
–?Бедный мальчик. Он был довольно симпатичным. Надеюсь, тебе понравился?.. Кстати, я говорила, что ты мне нужна?
–?Да, Ваше Величество.
–?Сегодня будешь присутствовать на Государственном Совете, – Хеления отвернулась от меня и цыкнула на испуганную служанку. – И будь добра, дай понять этим трусливым идиотам, что, если я хочу войны, война будет.
–?Да, Ваше Величество.
–?Элоиза, а как там твой сын? – словно между прочим поинтересовалась королева. – Я слышала, Дар разрушен.
–?Да, госпожа. – Дар мне было жаль. Очень. Я год его обставляла сама, по всему миру скупала диковинки, искала мастеров и только для того, чтобы какие-то мерзавцы пришли и всё взорвали? – С Николасом всё в порядке. Он успел исчезнуть до нападения. – А ты, старая дура, думала, я не научу сына банальной самозащите, и это после того, что ты с нами сделала?!
–?Смышлёный мальчик, – Хеления отлично владела собой, разочарования в её голосе даже я не услышала. – И где он сейчас?
–?Не знаю, Ваше Величество, – честно ответила я. – Но он в безопасности. – И уж точно большей, чем рядом с тобой.
–?Ну-ну, милая, – усмехнулась Хеления. – Когда я закончу с Мальтией, ты найдёшь людей, с которыми твой сын в безопасности, и убьёшь их. Поняла?
Старая стерва, да ты раньше сдохнешь!
–?Да, Ваше Величество.
–?Но после Мальтии. Ты последнее время слабеешь на глазах, не хочу, чтобы война из-за тебя сорвалась. Ну вот что это – дала себя поймать, чуть не умерла… Да, и вот ещё: убей Виттория, он мне надоел.
–?Да, госпожа, с удовольствием!
Порой, когда у меня просыпалась совесть, я вспоминала, что Хеления стала такой, потому что я ей позволила. Я, можно сказать, её к этому подтолкнула – я и моя сила. Впрочем, не очень-то Хеления сопротивлялась. Философские трактаты, особенно посвящённые Матери, наперебой советовали пожалеть врага, падшего человека, поддавшегося искушению. Но я никогда не могла жалеть Хелению.
С годами и совесть меня мучила всё реже. Она молчала, когда на Совете я слушала военные планы, потом получала указания от самой Хелении и прекрасно знала, что на этот раз сделаю так, как хочу.
И совсем уж совесть молчала, когда я пришла в спальню к Витторию, и тот, выглянув из-за плеча голой блондинки, успел лишь схватиться за кинжал.
Блондинке я заплатила десять золотых – так или иначе, у всех нас своя работа.
Никки, как выяснилось, походил на меня не только внешне. Я понял это в первом же трактире, где мальчишка, до этого торжественно пообещавший не колдовать у всех на глазах, превратил наш столик в зайца (деревянного, с ножками от стола вместо лап), чтобы доказать мне, что он это умеет. А потом,
