отвернулся, другие маслеными глазками уставились на Вельку.
– Может, ожерелье еще какое-никакое на нее повесишь? Не помешало бы, – заметил тот, что отвернулся.
Ну да, Велька, переодеваясь вчера, позабыла про ожерелье.
– Принеси, – велел Касмет, отпуская Велькину руку.
Оборотень нехотя поднялся, ушел за избу и тут же вернулся с ожерельем из крупных янтарных бусин, подал Касмету, тот надел его на шею княженки. Дорогая вещь. Правильно, быков жертвенных тоже украшают. Непроизвольно хотела она уклониться, отступить, и не смогла: ноги как к земле приросли, да и руки были словно чужие. Значит, пока оборотень ее вел – она шла, но сама ни шагу не может сделать…
– Тебя мои заговоры держат, – с усмешкой пояснил Касмет, – куда тебе против меня, девка!
На шнурках этих, должно быть, которые он на нее намотал, заговоры и есть…
И деться ей некуда.
А силы беречь – это зачем же?..
Касмет поклонился костру, потом в сторону леса и заговорил на своем языке, остальные оборотни встали вокруг и тоже стали по очереди что-то говорить – кроме своего выдуманного имени, что мелькнуло пару раз, Велька ни слова не поняла, но догадывалась, что это, должно быть, лесованский обряд свадебный. Волхва стала в стороне, руки на груди сложила и смотрела, и легкая усмешка дрожала на ее сухих губах.
Опять крепко взяв девушку за руку повыше локтя, Касмет повел ее к костру. Она и пошла – куда оборотню хотелось, ноги ее будто сами собой шли. Не дойдя пару шагов до костра, он опять что-то сказал, теперь к огню обращаясь, и, подняв Вельку на руки, обнес ее кругом костра и поставил на землю.
– Вот и все, Огнява. Ты теперь жена Касмета сына Пала из рода Сараватов. Поклонись мне и обещай чтить меня, моих родичей, моих предков, они примут тебя и станут помогать…
– А ты меня заставь, ты же можешь, – прервала его Велька, гневно блеснув глазами.
Нет уж, ничего добровольного этот лиходей от нее не дождется. А терять ей вроде больше нечего.
– Ты не поняла? Меня слушаться надо! – и жесткая пятерня больно хлестнула ее по лицу.
Велька покачнулась, но на ногах устояла, а может, Касметовы шнурки помогли. Половина лица горела, из треснувшей губы, кажется, потекла кровь. Велька облизнула губы, во рту стало солоно – да, кровь…
– Кроме тела, у меня еще душа есть, – сказала Велька, – и ты ее не получишь.
– Я никогда не терпел своевольных женщин, – сказал Касмет, – даже недолго. Ты – моя.
Один из оборотней, тот, что отворачивался, подошел и что-то недовольно ему сказал.
– Флат говорит, что богине не нравится, когда бьют женщин, – пояснил Касмет, – что ж, я не стану тебя бить. Будь у нас время, я бы показал тебе, что могу быть хорошим мужем, все мои жены любили меня! А тебе придется поверить на слово. А душу твою я уже получил. Тебе не удастся выйти из-под моей воли, даже не надейся, Огнява, дочь… Чья ты на самом деле дочь?
Велька промолчала, только улыбнулась разбитыми губами. Тут взгляд упал на костер, и она невольно вздрогнула, увидев странное: огненные змеи, маленькие и юркие, извивались там, среди языков пламени, и там же вроде как плясала, тоже извиваясь, тонкая девичья фигурка, тоже сплетенная из огненных сполохов, маленькая, ниже колена, вилась вокруг колен ее широкая рубаха, волосы плескались вокруг стройного стана. Недавно она видала похожее, купальской ночью, но там девка не одна была.
Кто это?..
Огненная девка встретилась с Велькой взглядом, беззвучно рассмеялась, закрутилась, раскинув руки, – не каждая девка человеческая умеет так пройтись в танце.
– Эй! Ты чего? – Касмет щелкнул пальцами перед ее лицом. – Очнись! Поклонись мне!
И Велька поклонилась – шнурок на шее потянул ее вниз, шнурок на поясе заставил согнуться. Оборотень тут же поклонился ответно, и выдернул из-за пояса нож, и шагнул к ней, чиркнул ножом позади ее головы…
Девушка и сообразить не успела, что случилось, как голове стало непривычно легко, а ее длинная толстая коса безвольно повисла в руке Касмета. Велька с ужасом уставилась на свою… теперь уже не свою косу, боясь верить глазам. Отчего-то в самый первый миг потеря косы чуть ли не хуже потери жизни показалась. А в костре вдруг щелкнуло что-то, заискрило. Велька смотрела на огненные языки и не видела больше ни девки, ни змеек, только пламя.
– Ну вот и… – Касмет не спеша принялся обматывать косу вокруг ладони, поглядывая на Вельку, и вдруг…
Кусты затрещали, и черный ураган вылетел на поляну.
Волкобой.
Замер, опираясь на мощные лапы, зарычал…
И сразу Велька про косу свою забыла и про эту несуразную лесованскую свадьбу тоже, потому что ясно же было, что этот дурак мохнатый сейчас бросится на кого-то из этих, и конец ему!
