Горибора со счета сбрасывать не дело, но ее никто не поддержал.
И не надоело же им про ее жениха возможного языками чесать!
– Мне кажется, что все они сомневаются, – заявила Чаяна, – ну да что за беда, значит, сам князь ей мужа назначит. Ему, наверное, виднее, кого на младшей дочери вериложского князя женить! Ни о чем, сестричка, не беспокойся, безмужней не останешься, каждой из нас свое место полагается, – глядела она ласково, а все равно сказала, словно уколола.
Потому что она обручье уже отдала, а у Вельки никто и не просил пока. Любой девке больше чести, когда сначала обручье просят, а потом уж замуж берут, а у княженки вериложской, выходит, будет не так.
– Может, и верно, – поддержала Воевна, – старших послушаться всегда к лучшему!
Ой ли? Что-то оно частенько иначе казалось.
И еще вспомнилось, как сестра обронила, что богатое приданое ей, Вельке, не понадобится. Потом она отнекивалась, дескать, сгоряча или в забытьи что-то не то молвилось. Вот и выходит, что богатое княжеское приданое княженке ни к чему, раз ни один из княжичей на ней жениться не собирается? Зато собирается Венко, а кто он – все равно это Вельке. А приданое, кстати сказать, и само по себе в дело годится, без княжича в мужьях!
Ах, Долюшка, пряха небесная, что же ты тут напутала? Для всех пряжи напряла, для Вельки только колтун перепутанный получился, разобраться бы с ним!
А если и впрямь к Венко приведет ее нить распутанная?
Ах, если бы…
Зачем он обручье просил? Неужели не понимает, что никак нельзя им сейчас открыто обручаться – люди, что кругом, не примут и не позволят. А если застанут чужого парня с ней рядом, да еще ночью – Любица верно сказала, ему этого не спустят.
Еще немного проехали, и поляна показалась, большая, на ней кострища, обложенные камнем, – видно, что на этом месте то и дело путники вставали на ночевку. Привычная суета началась, лошадей распрягли и повели к речке поить, костры разводили, шатры ставили.
В шатре Чаяна сразу упала на разостланные кошмы.
– Эх, баню бы хорошую! – мечтательно протянула она. – Мы уж сколько дней в лесу да в лесу, мохом покроемся, да так в Карияр и явимся, людей пугать тамошних? Да и баня не поможет, вот какие мы черные!
– Это верно, – согласилась Воевна, – ну ничего, скоро, говорят, глушь кончится, каждый день будем города проезжать, а уж веси и считать устанем. Скоро и спать будем как люди, под крышей, и банька будет хоть всякий раз.
– Скорее бы! Волосы вымыть с хмелем и ромашкой, да на лежанке выспаться, уж бока болят!
Ну вот, опять завела сестрица. Велька только хмыкнула. Хотя по баньке и она соскучилась, и от хмелевого отвара с ромашкой тоже бы не отказывалась.
– Будет, все будет, горлиночки. И снова станете вы белые да румяные. А пока, может, и в речке искупаемся. Воевода наш послал уже людей место смотреть, и на тот берег поехали.
В речке искупаться хорошо бы. Дни стояли жаркие, как всегда в середине лета, а они верхом с утра и до вечера. Чтобы теперь белыми да румяными явиться в Карияр пред очи свекра да свекрови, на каждую из них по жбану отбеливающего снадобья употребить придется!
Пришел боярин Мирята, переговорил с Воевной, и та увела прочь всех женщин, включая недовольную Чаяну, остались только Велька и Любица. И тут же полог опять колыхнулся – стали заходить княжичи: Горибор, потом Ириней с Яробраном. Поклонились, им тоже поклоном ответили.
– Хотела самолично лечить, вот, сделай милость, боярышня, – Горибор показал на Иринея.
Тот закатал рубаху, и оказалось, что рука у него словно зубами звериными порвана и уже воспалилась. Нет, конечно, бальзам – это хорошо, а заговор она все же прочитает.
Потемнела глазами Любица, спросила:
– И что же ты, княжич, с волком не поделил?
– А ты почему решила, что с волком? – удивился Горибор. – Ты где волков-то здесь видала?
– А как же? – усмехнулась боярыня. – Скажи еще, что это заяц тебя покусал, – она внимательно посмотрела в глаза Горибору, – я, княжич, с оборотнями рядом росла. Но ты не бойся, лишнего болтать не приучена.
Взгляд у Горибора стал пытливый, острый.
– Я слышал, ты и слова особые знаешь, чтобы оборотней отличать?
– Знаю, княжич.
– И кого же из нас ты на это испытать бы хотела? – вот въедливый.
Любица помедлила с ответом, но глаз не опустила.
– Не тебя, княжич, это точно. Не Иринея, раз он поранен. Вот Яробрана – возможно. И еще, не удивлюсь, если среди ваших кметей оборотни со звериной сутью есть.
