остроносые туфли – и Алекс стал неотличим от правящей аристократии города.
Рядом в бордовом сюртуке сидел Сол. Длинные пепельные кудри парика, умелый грим и заранее надетая маскарадная маска скрывали костяную голову. В сюртук скелета пришлось напихать местами ваты и марли, чтобы он не болтался, как на пугале. А его карнавальная маска изображала не что иное, как череп. После того как Сол заметил ее в лавке, отговорить мертвяка было уже нереально, Эллис пришлось согласиться после часа пустых уговоров и угроз.
Сама девушка нарядилась в белоснежное кружевное платье. Тугой корсет обхватывал тонкую талию, делая ее действительно осиной, а верхние части полушарий, что боролись за место в вырезе платья, притягивали взгляды всех окружающих. Увидев пышные юбки подола, Александр усомнился, что девушка вообще сможет поместиться в карете. Над всем этим великолепием возвышалась витиеватая прическа, закрепленная золотыми шпильками.
На настоящее золото денег уже не хватило. И потому булавки, золотые пуговицы камзола, ожерелья и перстни были скоропортящимся товаром.
– Вы помните, что они через час рассыплются в прах? – устало спросил Мидас, возвращая им купленные в лавке медные и стальные украшения перед самым отъездом.
– А карета не превратится в полночь в тыкву? – усмехнулся Александр, но был встречен непонимающими взглядами. Не все сказки становились явью в этом мире.
Повернув в очередной раз, экипаж въехал на вершину холма, где располагался ухоженный парк площадью несколько акров с десятками бьющих фонтанов. Проехав по дорожке, освещенной цепочкой фонарей, карета остановилась у узорчатых ворот. Солдаты в красно-синих мундирах отошли в сторону, и ажурные металлические решетки распахнулись.
Округлую площадь оккупировали кареты с изобилием золотых и серебряных гербов на дверках. Проскользнув между ними, их экипаж подъехал к самому особняку – трехэтажному дворцу из белого мрамора и стекла, сверкающему, словно хрустальная игрушка.
Одетый кучером Мидас спрыгнул с козел и с поклоном открыл дверцу кареты.
– Нам надо разделиться, – произнесла Эллис. – Но помните, что начинаем через двадцать минут.
– Господа позволят своему слуге сыграть роль до конца и нажраться с другими кучерами? – едко поинтересовался Мидас.
– О, боги, не начинай, пожалуйста, – вздохнула девушка. – Мне эти туфли уже мозоли натерли, а в юбках ноги заплетаются. Мы сами выбрали свои роли или тебе вдруг захотелось пойти внутрь?
– Уже и спросить нельзя, – буркнул толстяк, забравшись на козлы.
Щелкнул кнут, и четверка лошадей укатила экипаж к выходу из парка.
– Заходим по отдельности, незачем попадаться на глаза всем вместе, – приподняв подол, девушка начала подниматься по ступенькам к открытым дверям особняка.
– Двадцать минут, двадцать минут, – проворчал Сол. – Я ж даже винную карту проинспектировать не успею. Нет чтобы отложить на часок-другой.
– Через час народ уже разойдется по закоулкам, а нашему представлению нужны зрители, – и Александр закрепил на лице черную маску Арлекина.
Эллис вступила в мраморный зал, освещенный огромными хрустальными люстрами. Свет отражался от множества зеркал и полированных поверхностей. У дальней стены десяток музыкантов играл вальс, а по залу кружились дамы в кружевах, шелке и атласе под руку с кавалерами в строгих сюртуках и фраках.
Перед девушкой на миг ожили забытые сцены из детства, надежно спрятанные в глубине памяти. Блеск драгоценностей и сверкание хрусталя, смех и улыбки женщин и мужчин, звон бокалов и цокот каблучков по паркету под звуки скрипок и виолончелей. И то, что произошло дальше. В уголках глаз, укрытых за белой маской, засверкали капли слез.
Пожилой мужчина в ливрее поднял на Эллис безразличный взгляд и протянул руку. Вздрогнув, девушка очнулась от непрошеных воспоминаний и коснулась своей атласной перчатки. И с ужасом поняла, что приглашение исчезло.
Слуга все еще тянул к ней руку, а Эллис замерла в растерянности.
– Если миледи дозволит, то для меня будет честью сопроводить ее на бал, – Эллис кивнула и взяла под руку высокого мужчину в черном сюртуке, чей лик был скрыт под маской сокола.
Кавалер небрежно протянул приглашение слуге и мягко повел ее в зал.
– Барон Альберт Скорсезе с прекрасной незнакомкой! – произнес мажордом.
Александр подхватил бокал шампанского с подноса и залпом осушил его. Уже пару минут он не отводил взора от кружившейся в вальсе Эллис и ее кавалера. Улыбка на лице девушки, чужие руки на ее тонкой талии – кулаки то и дело невзначай сжимались, и он понял, что уже давно перемалывает зубами косточку от маслины.
– Готов? – тихо спросил Сол.
– Еще как.
Скелет проследил за его взглядом и усмехнулся.
– Если полегчает, можешь на моем месте представить этого дворнягу. Только не переусердствуй.
